— Это я, господин будущий князь, — в голосе Хозяина Колодцев была насмешка. — Не пугайся. Я здесь по договору со Звором.
— Нам можно пожениться?! — Юстин спустил с кровати босые ноги. — Нам — можно? Ведь теперь я князь… Анита…
— Ты еще не князь, — Ос вольно или невольно повторил слова Ушастого. — Будешь князем — завтра… Но сперва я войду в твою душу и оставлю там красный шелковый флажок. Звор заплатил мне — не деньгами, конечно…
— Анита… Что?!
— Это условие твоего княжения. Флажок в твоей душе будет неощутим для тебя, однако ты никогда не сможешь поступить — или помыслить — против воли Ушастого. Ты был червяком, он сделал тебя князем — ведь он может рассчитывать хотя бы на верность, не так ли?
Юстин сидел, не касаясь ступнями ворсистого ковра. Тонкая ночная сорочка медленно прилипала, приклеивалась к холодной мокрой спине.
— Погодите, — сказал он шепотом. — Но я ведь и так буду верен Ушастому… У меня и в мыслях не было предать его!
— Сейчас ты молод, — возразил Хозяин Колодцев, делая шаг вперед, плывя сквозь зыбучее пространство, будто капля масла по поверхности воды. — Сейчас ты наивен… Твои клятвы легки… и легко забываются. Флажок — вечен… Тебе придется некоторое время смотреть мне в глаза.
— Я должен буду впустить вас в свою душу? — в ужасе спросил Юстин.
— Тебе нечего бояться. Я всего лишь оставлю там красный шелковый флажок. Незаметный, размером с ореховую скорлупку. И ты не изменишься ни на волосок, ты останешься собой.
— Я не впущу вас, — сказал Юстин, отодвигаясь назад.
— Но ведь ты хочешь быть князем?
— Но я и так верен Звору! Он ничего не говорил про…
— Звор очень мало говорит, гораздо больше делает. Ты хочешь быть князем?
— Хочу!
— Тогда ты должен принять флажок.
Сделалось тихо. Огоньки в ночных лампах едва тлели.
— А если я не приму? — шепотом спросил Юстин.
Темная фигура покачнулась:
— Тогда я уйду… Князем станет другой юноша. Его имя Арунас, он сейчас в темнице…
— В темнице?!
— Да. А прочие мертвы, и ты тоже будешь мертв. Потому что мудрый князь никогда не оставит в живых претендента на трон столь же законного, сколь и он сам…
— Это неправда!
— Ты сам сказал об этом Звору. Ты сам понял смысл этого жестокого, не спорю, поступка… Кто говорил тебе, что быть князем — просто?
— Никто не говорил, — сказал Юстин, внезапно чувствуя полное спокойствие. И — пустоту.
Хозяин Колодцев снова шагнул вперед — и одним движением переместился через всю комнату, и оказался прямо перед Юстином:
— Ты боишься. Ты струсил. Ты, как ребенок, впервые увидевший лекаря.
— Я не боюсь, — сказал Юстин, понимая, что врет.