В мыслях Натальи все уже выстраивалось рядком да ладком, так как про Фалькенберга она успела для себя кое-что разузнать. Действительно, безродный немец, однако духовником у него – монах-француз. Ладно, чего не бывает на свете. Особого счастья юный Иоганн не нашел в России - богатство в руки не плывет, карьера не складывается. И тут появляется отец Франциск. Здесь ли обратил он лютеранина в католичество, до встречи ли их в России, одно ясно – Фалькенберг играет на стороне Франции против графа Бестужева. А за услуги (такие, например, как компрометация Лопухиных) отец Франциск берется устроить блестящее будущее Иоганна, и добиться этого он хочет посредством графа Прокудина. Прокудин вдвойне ему интересен – как служащий Коллегии иностранных дел и как отец очаровательной дочери, единственной наследницы немалого состояния. И последнее для них, видимо, важнее первого. Да, есть над чем призадуматься. Бедная Наденька! «Ну теперь-то, - подумала Наталья, очень сильно раздражившись, - я и без уговоров почтеннейшего Алексея Петровича займусь вами, господа!» Но тут же вновь поднялось в душе: «Негоже девице из рода Вельяминовых сие занятие!» «А в Тайную канцелярию не желаете, Наталья Алексеевна? Да со всем семейством?» – прозвучал в ушах, будто наяву, вкрадчивый голос его превосходительства генерала Ушакова.
И вдруг Надя спросила:
- А где нынче Александр Алексеевич?
Наталья вздрогнула, - уже в третий раз ее спрашивают про брата! Быстро перехватила взгляд серо-голубых глаз. Прочла смятение и испуг...
- Зачем ты спрашиваешь, Надин?
Надежда быстро отвернулась, растерянно закусывая тонкую губу.
В дверь постучали.
- Надя, открой, - раздался голос Кириллы Матвеевича.
Юная графиня ахнула.
- Что делать? – зашептала она. – Отец не велел тебя принимать!
Наталье, действительно, пришлось сегодня идти к подруге с помощью верной Дашеньки через черный ход.
- Что делать? – пожала она плечами. - Одно – за портьеру.
- Надежда, ты что там копаешься?!
Надя встревоженно покачала головой: отец был не просто не в духе, судя по голосу, он был вне себя. Она инстинктивно перекрестилась и отворила дверь.
- Чего запертой сидишь? – ввалившись в комнату, Кирилла Матвеевич первым делом обшарил все уголки быстрым и каким-то ошалелым взглядом, потом словно забыл об этом и уставился на дочь воспаленными глазами.
- Как же не запираться, - дерзко отвечала Надя, не отводя взгляда, - когда ваши друзья по дому нашему словно по своему расхаживают.
- Ну, ты не очень-то! – нахмурился Прокудин. – С одним из сих друзей ты сейчас же отбудешь в деревню!