– Наиболее укрепленное место, штаб-квартира, там хранится боезапас, сокровищница…
– Цитадель в турецкой крепости!
– Место проживания паши. И… Его гарем! А гарем есть женские штучки: благовония, мази.
Сандуляк охотно продолжил:
– Запах которых стойко держится в самой красивой – угловой – башне до наших дней.
– Вы создали некий подобный состав.
– Создал… Какое мощное слово. С претензией на сотворение мира. Внутри себя я говорю: «намешаю, добавлю, разбавлю». Как досадно, что ваше «создали…» звучит в темноте. Впрочем, через четыре часа гарантирую вам подъем солнца вручную.
– В любом случае, феромоны для мотылька являются изобретением.
– Приятно слушать, да не в любом. А только при наличии пойманного экземпляра.
Высказавшись, Сандуляк заметно успокоился.
Посмотрел на часы:
– Медленно, но неотвратимо приближаемся к финальной сцене.
– Может, лучше сказать – «уверенно»?
– Нет, я сказал, как хотел: «неотвратимо».
Я тоже посмотрел на часы. В Одессе, на Молдаванке, расположен рынок, уникально его название – Староконный. Страна Барахляндия. Здесь продаётся масса старых предметов быта. Я видел карманные часы, циферблат которых имел редкий брак: на нём была нанесена 61 риска-минута. Каждые неделю часы дарили владельцу почти три часа дополнительной жизни. Или, как в нашем случае, – томящего ожидания.
– Медленно… Вот вам фрагмент для очередной гимнастики в голове. Когда бабочка улавливает феромоны, у неё сразу – и непроизвольно! – начинают трепетать крылья. Раньше, чем феромоны проникнут в мозг! Факт достоверный, описан наукой.
– Движением тела может управлять только мозг.
– Раньше! И непроизвольно!! То есть, получается: на самом деле не бабочка шевелит своими крыльями, а крылья несут её неизвестно куда! Судьба, полная неизбежность.
– Fatum…
* * *
Вскоре стало ясно: буря ворвалась в Одесский залив. Луна побледнела, заморгала морзянкой. Были минуты, когда я не мог рассмотреть приготовленную приманку.
– Терпите. Не может быть, чтобы не прилетел. Слишком много удачных совпадений. Беспримерная духота! Влажность воздуха бьёт рекорды. И раствор замечательный. Он даже не самкой пахнет – царицей всего их мира!!
Сказав это, Сандуляк неожиданно и резко поднялся. Тело по инерции качнуло вперед. Я испуганно схватил его за плечо.
В каком-то полуметре обрывалась отвесная стена. Внизу, где крепостной ров сливался с лиманом, коротко плеснула волна.
– Смотрите, – прошептал Сандуляк, пытаясь стряхнуть мою руку. – Возле приманки…
От сильного волнения у меня на какое-то время сбилось дыхание.
К щели среди камней, в которой мы оставили смоченную феромонами вату, устремилось какое-то существо. Некрупных размеров, сантиметров тридцать-сорок в длину. Оно держалось у самого края стены. Луна помутнела от дымки, я не мог определить характер движения. Но существо, скорее, не просто двигалось, а больше кралось.