— Что он говорит, а? — человек попробовал вскочить, но мощная лапа сержанта без труда приковала его к стулу. — Что он говорит?! — его маленькие зрачки злобно впились в Гамильтона. — Да пишите что хотите на свой магнитофон, мне плевать! Все равно ничего, кроме штрафа, суд мне не сделает. — Он быстро взял себя в руки. — И ты там, сзади, — человек чуть повернул голову, — запомни, я не меньший христианин, чем ты, и близко не сведу змею с человеком!
— Ты такой же христианин, как и я? — спокойно и почти ласково спросил сержант.
— А как ты думал, сукин сын?
— Майкл! — крикнул Гамильтон, но опоздал на полсекунды. — Майкл, честное слово — это безобразие!
— Ничего, — неожиданно произнес человек поднимаясь, садясь на стул и потирая шею, — мне самому вряд ли следовало переходить на брань. — Он помолчал и добавил: — Если у вас в городе два трупа от змеиных укусов, лучше бы поговорили со мной без запугиваний. Я двадцать пять лет занимаюсь змеями и мог бы быть полезен. Но только без этих глупостей — я змей в городе не сбрасывал. И для протокола больше ничего не скажу. Если хотите по-человечески, убирайте эту пленку. — В воцарившейся тишине он выразительно посмотрел на бутылку с минеральной водой, и когда кто-то подал ему стакан, с удовольствием выпил.
Гамильтон, как и любой полицейский со стажем, множество раз был свидетелем «откровений» со стороны преступников и хорошо знал им цену, но все-таки, поколебавшись, нажал на кнопку, вытащил кассету и помахал ей в воздухе:
— Там пусто.
— Я вам верю… Так вот. Я змеями занимаюсь уже двадцать пять лет. То есть как профессионал-одиночка. А до того еще несколько лет учился этому мастерству у других, поэтому очень хорошо знаю и змей и змееловов.
Он помолчал, ожидая вопросов, и, не дождавшись, продолжил:
— Крупных змей с хорошим ядом сейчас в пустыне немного и становится год от года все меньше. Вы говорите — кто-то выбрасывал их в городе? — Он нервно качнул головой. — Ни один змеелов такого не сделает. Змея — это наш капитал. И после того, как у нее выбран яд, ее обязательно отпускают на то место, где она жила и где ее со временем можно будет найти. — Он покосился на лежавшую на краю стола кассету. — Скажу вам, чего вы, возможно, не знаете — змееловов совсем не мало, спрос на яд растет, а змей совсем немного. Пустыня поделена, каждый работает на своем участке и не обидит там даже змееныша.
— Хорошенькое дело, — сказал Фолби, — не так уж, значит, и пустынна наша пустыня?
— Не так уж. Теперь еще один важный момент. Змея долго набирает яд — три-четыре недели. Значит, если бы какой-то дилетант, взяв яд, выпустил змей в городе, они поначалу бы не были смертельно опасны для человека.