И молодые люди вошли в празднично убранную церковь.
К несчастью, Мелисса Халлидей прекрасно помнила, где и когда встречалась с Джералдом Морганом.
Один из распорядителей церемонии подлетел к вновь прибывшим, и она поняла, что наблюдает за прибытием жениха и его шафера. А значит, по коварной причуде насмешницы-судьбы Джералда не просто пригласили на свадьбу, а попросили заменить заболевшего брата Николаса Дарлина.
Взгляд шафера остановился на ней, в глазах забрезжило неясное узнавание. Потеряв голову от паники, Мелисса бросилась в боковой придел, подальше от посторонних взоров. Ноги ее дрожали. Без сил опустившись на скамью, она невидящим взглядом уставилась на мерцающие алтарные свечи. Что же делать? Как избежать катастрофы?
Однако ее смятение длилось недолго. Природное самообладание Мелиссы начало понемногу брать верх. Понервничала немного — и хватит! Потрясение потрясением, но что за ребячество так остро реагировать на появление Джералда?
Хотя теперь они вращаются в разных кругах и общих друзей у них не осталось, но все равно следовало догадаться, что рано или поздно она неминуемо вновь встретит этого человека. И как это ей только в голову не пришло? Давно надо было придумать, что говорить, как держаться при этой встрече. Тогда сейчас она была бы избавлена от приступа мучительной слабости.
Но ведь никто не любит вспоминать неприятные моменты из собственного прошлого. Мелисса до сих пор покрывалась краской жгучего стыда при мысли о том, какой дурой тогда себя выставила, несмотря на то, что от позорного, чудовищного по своей неловкости эпизода ее отделяло чуть ли не десять лет. Десять лет, за которые Мелисса изменилась до неузнаваемости. Слава Богу, теперь она ничем не напоминает ту пылкую восемнадцатилетнюю идиотку, голова которой была забита романтическими бреднями и которая так безумно и безоглядно влюбилась в живое олицетворение своих девичьих грез.
По правде говоря, она была не единственной юной глупышкой, что поддалась опасным чарам Джералда Моргана. Как мотыльки, привлеченные пламенем свечи, спешили они к нему, чтобы обжечь свои крылышки на огне его жаркой сексуальной притягательности.
Ох, какой же идиоткой она была! Теперь-то Мелисса лишь пожимала плечами, вспоминая собственное безрассудство. Ей бы, тогдашней, нынешний здравый смысл — не пришлось бы потом лить горькие слезы. А ведь и слепому было ясно: ничем, кроме слез, та история закончиться не может.
Тряхнув головой, Мелисса постаралась прогнать прочь печальные воспоминания. О пролитом молоке не плачут. Тем более сейчас, когда надо заботиться о настоящем. Дел невпроворот, она просто не может позволить себе отсиживаться в уголке и предаваться жалости к себе.