Чувихи на танцплощадке враз узнали милиционеров, переодетых в штатское. Они не раз шмонали Сезонку и никогда не появлялись случайно.
Девки, привычные в любой ситуации снимать пенки, подходили к милиционерам, как к старым знакомым:
— Кого зашухарить хочешь? Не меня ли случайно? Пошли, прошвырнемся в аллейку. Замылим, а?
Милиционеры делали вид, что не слышат, не знают чувих. И тогда те, задетые за живое, шли буром:
— На какую курочку зенки вставил? Да она не лучше меня, не мечтай. И у нее не с золотыми краями. Пошли! Чего топчешься! Иль уламывать хочешь? Ты меня уломай! Я с червонцем и без уговоров согласная…
Чувихи отвлекали на себя милиционеров не без умысла. Надо дать фартовым свое провернуть. Ведь только из-за них может собраться в горсаду столько мусоров сразу. Видать, большое дело проворачивают кенты. Будет пир на Сезонке! Вот только бы не сорвали фарт лягавые. И старались чувихи вовсю, изображали на крашеных мордах такую страсть, какую оперативникам уже никогда не доведется увидеть. Чувихи сгорали от нетерпения и желания. А сколько любви вспыхивало в их глазах и улыбках! Устоять и не поверить было мудрено.
Оперативники уходили, снопа появлялись. Но вдруг исчезли нес сразу. Чувихи испугались.
— Что-то стряслось… Кенты засыпались…
— Стой! Руки за спину! — потребовал один из «штатских», как только Привидение и Берендей поравнялись с ним.
Это оперативники, дежурившие здесь, привлеченные звуком выстрела, устроили засаду.
Покажи ксиву с санкцией прокурора, потом командуй, — нашелся Берендей.
— Быстро в машину! — потребовал оперативник.
— Отвали! — не сморгнул глазом Привидение.
— Обыскать и этих и кладбище! — послышалось повелительное.
Фартовые стояли молча. Яровой, стоявший поодаль, в тени, внимательно наблюдал за каждым. Но ни тени страха, беспокойства не промелькнуло ни на одном лице.
— Кто стрелял?
Привидение, сложив губы в морщинистый узелок, вдруг так щелкнул, что оперативники отпрянули. Выстрел, да и только. А фартовый, ощерившись, попер буром:
— Ежели у вас на меня дело заведено, повестку шлите. По месту прописки. Иль с курьером. Посветлу. А ночью чего поморите? Погост — не банк, когда хочу, тогда и нарисуюсь.
И вы мне не сторожа тут. Прав у вас нет меня повязать.
Вернувшиеся вскоре оперативники сказали, что ничего подозрительного на кладбище не обнаружено.
Милиция проклинала свою затею и новую неудачу. Но ведь так все были уверены, что сегодня, именно здесь, что-то случится. И снова обманулись.
Привидение опять уходил. Сухим из воды. Но не может же он со своей бандой гулять без дела по кладбищу. Но нет улик. Нет следов. И даже обыск ничего не дал: ни огнестрельного, ни холодного оружия у воров не оказалось. И их пришлось отпустить — не было законного повода для задержания. Не говоря уже об аресте. Одних подозрений и даже уверенности для этого недостаточно.