— Вуаля! — Салфетка отлетела в сторону.
Вид яичницы-болтуньи, тарелки со свежими фруктами и золотисто-коричневых рогаликов не просто поразил ее — она почувствовала, как разыгрался аппетит и засосало под ложечкой. Заинтригованная, Энн взбила подушку и, сев прямо, опустила ягодку клубники в рот.
— М-м-м. Ты решил вконец избаловать меня.
— А что, идея. Ну, приступай к завтраку, а мне нужно вернуться.
Пока его не было в комнате, Энн с энтузиазмом вонзила вилку в яичницу. За все детство ее ни разу не баловали. Полная независимость — и в первую очередь от нее, подразумевалась как нечто само собой разумеющееся. Все всегда были заняты. Единственный раз в жизни ей принесли завтрак в постель, когда она после родов лежала в больнице.
— Кофе подан, — провозгласил Пит.
Вилка застыла в воздухе после такого объявления, она засмеялась. Все это было слишком славно, чтобы быть правдой, хоть его кофе и был ужасным.
— Вот он, — сказал Пит, ставя на поднос кофейник и две чашки.
Энн ухмыльнулась.
— О, чудно, кофе. — Поколебавшись, она спросила: — Ты в самом деле сам сделал завтрак?
— Норма, — лаконично ответил он, пододвигая ей чашку.
Приятный душистый аромат ударил в ноздри.
— Да восславится во веки веков ее доброта. — Глазами скользнув по галстуку, она предложила ему клубничку. — Ты одет.
Пит нахмурился, подражая ей.
— А ты надеялась, что я по-прежнему гол как сокол?
Пальцем она дотронулась до краешка его губ.
— Надеюсь, мне придется ждать до…
— Четырех вечера. — Он наклонился для поцелуя. От губ Энн исходил аромат клубники.
— Не очень-то скоро.
— Нет, вполне, — пробормотал он, едва удерживаясь от искушения послать ко всем чертям все на свете, кроме нее.
Энн ответила низким, хриплым смехом у самых его губ.
— Поняла. У тебя были потаенные мотивы, когда ты принес мне поднос с завтраком.
— Может быть, и да.
— О, хорошо. — Она скорчила недовольную гримасу. — Я куплю на ужин пиццу.
— Я держу в голове еще один рецепт.
Она укусила его за ухо.
— Об этом — потом.
Едва Пит собрался после трех утренних встреч с клиентами засесть за гору бумаг и сосредоточиться на деле, как к нему неспешно вошел Фрэнк. Было два часа дня.
— Я бы хотел обсудить с тобой вопрос о слиянии фирмы Бентли. — Он бросил контракт под нос Питу.
Пит почувствовал, как в нем нарастает раздражение. Это что, Фрэнк уже считает себя одним из директоров, раз он позволяет себе вламываться в кабинет своего коллеги, предварительно не позвонив и не договорившись? Его закаленное за долгие годы терпение готово было лопнуть, но, на счастье, зазвенел телефон. Пит торопливо снял трубку, используя эти несколько секунд, чтобы взять себя в руки.