На старика посмотрели непонимающе. И вечер недобрый, и слова лишние, и рано еще нервничать, гасить стресс пустыми разговорами. Не наш человек, скривился в ответ Гришка, и Макс усмехнулся: привыкай, Старый! Здесь тебе не штаб с теплым сортиром, теплым одеялом и теплой секретаршей под теплым одеялом.
Сверху капало. Зарядил мелкий противный дождь, и вода искала мельчайшие прорехи в укрытии. Гришка подставил струйке алюминиевый стакан – крышку от двухлитровой фляги, а потом из стакана пил кофейный раствор, умывался и чистил зубы, эстет. Остальные обошлись сухим пайком, проспиртованными салфетками и шершавой туалетной бумагой, положенными по уставу.
Пока собирались, пока ждали команды выступать, Макс выдвинул наружу стебелек перископа и долго крутил джойстик из стороны в сторону.
– Чисто…
Бойцы не двинулись. Старик помалкивал, вопросительно заглядывая в лица.
– Слишком чисто, – кисло подтвердил Макс. – Мысли?
Еще вчера шоссе и многоуровневая развязка в паре километров от оврага напоминали цветущий луг под жарким солнцем. Со шмелиным стрекотом по нему неслись в разные стороны автомобили, скутеры и грузовые поезда. Сегодня медленно полз, ежеминутно останавливаясь, одинокий неприметный фургон, наверняка шпион-наблюдатель. И небо чистое, дабы не мешать орбитальной разведке.
– Суки, – лениво сказал Гришка.
– Фургон возьмем? – предложил спокойный как удав Слепень.
– Надо сбрасывать обманку, – высказался практичный Пуля и покосился на старика.
Старик украдкой проверил пакет во внутреннем кармане. Другим показалось, что за сердце схватился.
Макс задумался, разведчики ждали.
– Свернем на пустоши, – решил, наконец, Макс. – На развалины старого города.
Бойцы переглянулись.
– Суки! – разозлился Гришка.
Слепень промолчал.
– Время, командир! – Пуля напомнил, что на точку нужно выйти к оговоренному сроку, а пустоши – это ой какой крюк.
Старик тоже заволновался:
– Макс, за пустошью постоянное наблюдение! Оцепление от посторонних – туда ходят за артефактами… эти, как их?.. страйкеры?
– Сталкеры, – поправил Максим. – Но там нас ждут меньше всего, и охрана смешная – копы из местных, жирные коты. Прорвемся! Что мы, не прорвемся, что ли?
Он опустил наличник шлема и включил маскировку. Глухой комбинезон, разгрузка, автоматный чехол и рюкзак за плечами подернулись ускользающей рябью цвета мокрой земли.
Солнце нырнуло за кромку высотной автострады, и разведчики выползли в полутьму. Головным, как бульдозер, торил путь Слепень. За ним Старый, задыхаясь от волнения потерять из виду мелькающие подметки Слепневых сапог. Рядом Макс; Гришка и Пуля замыкали – Чиж слыл самым глазастым, а Пуля самым быстрым.