— Кто это?
Нес-Амон невесело захихикал.
— Не кто, а где. Эшнунна — это город, там вавилонский рынок рабов. Примерно в шести лигах к северу отсюда. Его все знают.
— Он продает людей торговцам рабами? — Симеркет почувствовал, как кровь отлила от его лица.
— И имеет с этого неплохую выгоду! — Нес-Амон блудливо заулыбался. О, Симеркет знал в Египте многих таких, как этот Нес-Амон. Они пользовались любой возможностью, чтобы завистливо поглумиться над своими хозяевами за их спиной. — Он получает за каждого по крайней мере от 30 до 40 дебенов.[4] Так что домой, в Египет, он вернется намного более богатым, чем когда приехал в Вавилон, счастливчик! Если Найя и Рэми действительно были проданы, то они могли быть где-нибудь в Месопотамии — или даже за ее пределами. Но как он найдет их? Город велик; неужели ему придется обыскать всех жителей? Разве такое возможно? Он вспомнил слова Илайбера о том, что Рэми был ранен здесь, на северных окраинах Вавилона, между двумя реками. Его сердце немного успокоилось.
— Рэми был на плантации, — сказал он, — где-то на северо-западе, за стенами Вавилона. Как ты думаешь, Менеф знает кого-нибудь в этом районе?
— Менеф знает многих.
— А ты полагаешь, что их скорее всего отправили на невольничий рынок?
Нес-Амон пожал плечами, поковыривая прыщ на подбородке.
— Откуда мне знать? Надобно спросить самого Менефа.
— Я спрошу.
Нес-Амон попытался подавить сардонический смешок.
— Если только он тебя примет. В чем я очень сомневаюсь; он не принимает кого попало. Уж я-то знаю! Я объявляю всех, кто входит и выходит через эти ворота. — Он с важностью приосанился.
Симеркет не сказал Нес-Амону, что он специальный посланник фараона к царю Кутиру — то есть рангом повыше посла. Пусть эти парни продолжают думать о нем как о простом египетском обывателе, пытающемся найти свою пропавшую жену. Внезапно он почувствовал страшную усталость. Ответы Нес-Амона показали ему истинный масштаб предстоящих ему поисков.
Он кивнул молодому охраннику, сидевшему в углу навеса и оттачивавшему новое копье.
— Пользуйся! — сказал он ему на прощание. — Но сначала уясни разницу между зайцем и гиппопотамом!
Тот улыбнулся и кивнул.
Вернувшись в свое временное пристанище, Симеркет спросил у хозяев, могут ли они дать ему быстрых носильщиков до Эшнунны. Едва эти слова сорвались с его губ, глаза хозяина загорелись.
— Египетский господин желает рабыню, чтобы ночью согреть постель? — спросил он с плотоядной улыбкой.
— Нет, спасибо.
— Тогда, может быть, мальчика? Что за баранина без косточки, а?
Симеркет поднял руку, прерывая хозяина-священника.