Нора одарила улыбкой столь мудрую мысль и вдруг невольно встретилась глазами со своим улыбающимся отражением в черном стекле — под землей окна поездов метро превращаются в зеркала гораздо более беспощадные, чем обычные. Но сейчас с черным «зеркалом» было явно что-то не так: из глянцевитой темноты на миссис Доу смотрела девушка! Одетая, как она, с ее же чертами лица, но молодая, счастливая девушка, а вовсе не одинокая усталая женщина под сорок. Причем девушка довольно красивая…
— Ты такая красивая! — восхищенно произнес Оскар, когда Нора открыла дверь и он возник на пороге ее квартиры в пятницу, минут через десять после ухода Джейн.
— Ты?.. Это правда Оскар, ты?..
— А ты… Ты больше не обижаешься на меня? Ты меня прощаешь? Ну, я дурак, Нора, полный идиот…
— Оскар! — Нора обняла его за шею и прижалась к его груди. — Оскар! Оскар! — От его одежды пахло табаком, но все забивал сильный аромат мяты.
— Норри! — прошептал он, приближаясь губами к ее лицу, и Нора поняла: мята — это зубной эликсир или жвачка, потому что Оскар старался избавиться от сигаретного запаха, зная, что она не курит.
Как трогательно, успела подумать Нора, а он уже целовал ее лицо, губы, лоб, волосы. Потом она услышала, как за его спиной захлопнулась дверь — вот точно: именно в то мгновение Оскар отгородил ее собой от внешнего мира, — он подхватил Нору на руки и целуя закружил по комнате.
— Оскар! Норри! — шептали они, между поцелуями переводя дыхание, а он все кружил и кружил ее.
И Нора нисколько не боялась, что Оскар уронит ее на пол; напротив, она определенно ощущала, что еще миг — и они взлетят!..
Нора снова встретилась глазами с девушкой в черноте вагонного стекла и украдкой подмигнула ей. Помнишь? Мы ведь действительно взлетели! Только на ковре… Или это все-таки произошло на диване? И на ковре, и на диване, и в ванне! В ванне, кстати, было лучше всего… Черно-зеркальная девушка лукаво смотрела на Нору и заговорщицки улыбалась.
…Миниатюрная ванна уж точно не подозревала, что два взрослых человека могут поместиться в ней, да еще и устроить такое! Они резвились, как дети, эти два взрослых человека. Они лили в воду все шампуни и гели и взбивали пену. Ее получилось, наверное, в высоту на метр! Они кидались ею, мылили головы друг другу, сооружали прически-башни и бороды, ныряли, целовались, затаив дыхание под пеной и водой. И самое главное — спасибо тесноте ванны! — они сидели друг на друге, и Нора все время ощущала Оскара не только снаружи, но и внутри себя! Каждый вздох, каждую пульсацию и дрожь его тела. Блаженство накатывалось волнами, и Нора прорастала цветами. Огромными, яркими! На веселых вьющихся стеблях. Они опутывали их обоих и счастливо светились сквозь белоснежные кружева пены…