— Конечно, мой господин, — ответил Иштван.
— Тогда все. — Ремарк перевел взгляд на Борита. — У вас есть вопросы?
Борит хорошо знал, когда лучше не задавать вопросов, а потому после секундного колебания покачал головой.
— Нет, мой господин.
Ремарк кивнул и нажал какую-то кнопку на панели. Дверь открылась.
— Тогда до завтра, джентльмены.
Они уже выходили из лифта в прохладу подземной стоянки, когда Борит вспомнил то, что мучало его весь вечер.
Во время Войны Сопротивления Сулейман Ремарк был всем известен как Создатель Королей, Строитель Империи, Левая Рука Владыки Доминиона.
Усаживаясь в ожидающий их скиммер, Борит думал о том, являются ли мазуки единственной причиной их миссии на Мифос.
Отсюда, из космических доков, Топава казалась светло-коричневым шаром с широкими зелеными мазками. Ее океаны и шапки льда на полюсах были поменьше, чем на Состисе, хотя сама планета, на взгляд Тристана, превосходила последний своими размерами.
«Интересно, — подумал он, — сказываются ли они на периоде ее вращения? Ведь каждый из них занимает почти 27 стандартных часов».
Стоявший рядом Середж постучал по панели.
— Вот этот континент, который виден отсюда, называется Северной Евзерой. Именно туда мы и направляемся. Наша семья живет в юго-западной части, район Анченко. Сейчас она, похоже, вся скрыта облаками.
Когда он замолчал, Тристан поднял голову. Адмирал стоял, поджав губы.
Дарси, кажется, тоже заметила это.
— В чем дело? — спросила она, повысив голос, чтобы перекрыть звуки музыки, доносящиеся из кафе напротив.
Середж едва заметно улыбнулся.
— Неудачное время. Самый разгар сезона дождей.
— Мне все равно, если только не придется копать траншеи, чтобы спасти от затопления вашу старую ферму, — сказала Дарси. — Нам этого хватило на Ганволде.
До космопорта Анченко добирались на грузовом шаттле. Тяжелый корабль, спроектированный так, чтобы сохранять стабильность при любых погодных условиях, все же покачивался под резкими порывами ветра, усилившегося при подлете к месту назначения. Тристан плохо переносил перелеты. Он сидел, вжавшись в кресло, откинув голову назад и закрыв глаза. Пальцы его так крепко вцепились в подлокотники, что их, казалось, уже не оторвать.
Юноша чувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Открыв глаза, он наткнулся на взгляд адмирала.
«Да он бы отказался от тебя, если бы увидел, как ты все тут загадил», — кричал инструктор.
Тристан с усилием разжал пальцы и еще крепче стиснул зубы, испытывая жестокое унижение от того, что ЭТОТ человек стал свидетелем его слабости.
Но Середж сказал: