- Помолчи, брат. Не надо трепать языком на площади.
Ибрахим открыл и закрыл рот, а у Мусы сердце камнем ухнуло в желудок и принялось бурно толкаться с кишками.
Все вернулись в чайхану. Последние посетители успели разойтись, хмуро косясь на широко, вразвалку ступающих айяров. Ушрусанцы сели тесным кружком, сдвинув головы.
- Мы нашли его мертвым в углу двора. Под дровами, - тихо сказал Ваки.
- К-как?..
- Лисица учуяла - залезла во двор и тявкать начала, подкапываться... помоечная тварь, думали, за отбросами копает, а она повизгивает, аж заходится...
- Это что же, кто-то разобрал поленницу, положил Алхана в углу, а потом накидал сверху дров?!..
- То-то и оно, - сжал челюсти Ваки. - Что во дворе полно народу было...
- А остальные? - быстро спросил Ибрахим. - Местные? Продавец фиников и...
- Нашли под крыльцом собственного дома. Запах пошел. Сняли половицы и...
- А... тот, другой?
- Куда пошел, там и отыскали. Куфия поверх всего в отхожем месте плавала...
Все сглотнули и запереглядывались.
- Это что ж, выходит, их за то, что они финики и девок нам продавали?
- Нет, - вдруг хрипло выдавил Муса. - Это не местные.
- А кто? - жестко спросил Ваки. - Мы тут с братьями подумали: надо брать по десять человек, и распинать на столбах - пока не сознаются, кто...
- Это не местные, - четко повторил айяр. - И вообще не... человек.
- Чего?
- Это мертвая баба, про которую по приезде рассказывали.
- Чего?
- Которая по айванам шлепает и монистом звенит.
- Чего-ооо?.. Баба мертвая? Из ихних страшилок?! - рявкнул Ваки.
Муса рыкнул и ахнул, все вздрогнули, подняли головы - и увидели, что Ваки крикнул слишком громко. Слонявшиеся вдоль навеса местные, как один, развернули головы и уставились на айяров с перекошенными от ужаса лицами.
- Ты, брат, лучше не кричи так сильно, - тихо сказал Ибрахим. - Потому как эту бабу мы только что у старой каабы встретили.
Разинув рты, все обернулись к нему.
- Всё как они рассказывают. Про мертвую бабу, которую от мужа в пустыне похитили, наигрались, а потом убили и прикопали неведомо где. Браслеты звенят, и следы остаются. Женские, босой ножки. И только мертвые вдоль дороги стоят, и кругом - тишина...
Все согласно ахнули и зачесали в затылках.
- В-вот ведь как знатно мы за сладким в Таиф съездили... - пробормотал Ваки и тоже поскреб в голове, сдвигая набок папаху.
Крики айяров затихали далеко внизу - ушрусанцы наверняка уже перебежали мостки над вади и влетели на улицы городка.