– Думаю, вам было бы трудно это сделать. Но дело в том, что я в любом случае намерен вас покинуть и увезти с собой мисс Милфилд. Но прежде чем уйти, я хотел бы сказать вам то, что давно хотел вам сказать, случись нам встретиться. А именно что вы – подонок и негодяй!
В голосе Йена было столько гнева и откровенной угрозы, что Вайра в изумлении отняла руки от лица и уставилась на него.
Мужчины стояли друг против друга, как бойцовые петухи, готовые к нападению.
Они были примерно одного роста, но если Пьера отличали подвижность и грация, свойственные французам, то Йен был мужчиной крепкого сложения, с типично британской твердостью и выдержкой.
– Не будет ли самоуверенностью с моей стороны, – осведомился Пьер насмешливым тоном, – спросить вас, чем я обязан такому проявлению внимания к моей особе?
– Разумеется, вы можете спросить, – сказал Йен. – Я – друг Летти Дарэм и ее семьи.
Вайра заметила, как Пьер вздрогнул и глаза его забегали.
Но это была лишь мгновенная реакция, потому что буквально в следующую же секунду он заметил небрежно:
– Летти Дарэм! Мне это имя незнакомо.
– Я полагаю, оно вам хорошо известно, – произнес Йен. – И ложь вам не поможет, де Шалайе. Летти, как вы отлично знаете, покончила с собой из-за вас.
– Это ложь, – сказал Пьер, но его торопливое отрицание прозвучало неубедительно.
– Это правда, – возразил Йен. – И если кого-то следует судить за убийство, так это вас.
– Я не позволю вам оскорблять меня в моем собственном доме! – в ярости воскликнул Пьер. – Убирайтесь и не смейте сюда больше показываться.
– Типичный ответ негодяя, – сказал Йен. – Я уйду, потому что не желаю пачкать подошвы моей обуви, топча ваши владения. Но прежде чем я уйду, вы получите то, что вам давно причитается по заслугам.
Он сделал шаг вперед, и Вайра вскрикнула, когда он нанес Пьеру сильный удар по правой щеке. Пьер тут же нанес ответный удар, пришедшийся Йену в ухо.
Завязалась настоящая драка.
Комната наполнилась тяжелым дыханием мужчин, затем послышался шум падающего низкого столика, уставленного драгоценными безделушками, который Пьер опрокинул, попятившись.
Мужчины не уступали друг другу, и удары сыпались градом.
Лишь раз вскрикнув, Вайра будто лишилась сил и онемела. Она не могла двинуться с места, она едва могла дышать. Она могла только следить за ними, стиснув руки, с полуоткрытым ртом и расширившимися от ужаса глазами.
Никогда в жизни она еще не видела, чтобы дрались двое мужчин, и было что-то особенно устрашающее в целеустремленности, с которой они неумолимо атаковали друг друга.
От удара, нанесенного Йеном, кровь брызнула у Пьера из носа. Губа у него была рассечена, и Вайра поняла, что ему приходится тяжелее, чем его противнику.