На рассвете любви (Маккензи) - страница 4

— Виктория, эта ферма находится, Бог знает, в какой глуши. Скажи мне, что ты будешь там делать или хотя бы с кем будешь общаться?

— Ну, ладно, Джордж! В конце концов, ты говоришь о моем родном доме, — робко вмешалась мать, расстроенная этой ссорой. — Я же нашла с кем общаться!

— Но, дорогая, тебе повезло. И только потому, что мы с приятелем заглянули к вам, проезжая мимо. Этого вполне могло бы и не произойти.

— Я ни с кем и не хочу особенно общаться. Я встретила довольно много мужчин за эти два года и со всеми благополучно рассталась. Так что меньше всего на свете я собираюсь с кем-либо знакомиться. Послушай, папа, — опять начала Виктория. — Я хочу пожить у дяди Льюка несколько месяцев, поездить верхом, помочь по хозяйству. Ему всегда нужны рабочие руки, ты сам знаешь. А потом посмотрим… Мне просто надоело учиться, — в ее голосе слышалась усталость.

— О'кей, — отец поднял руки, как бы сдаваясь, и вышел из комнаты.

Теперь, мысленно возвращаясь к этой сцене, Виктория внутренне была согласна с отцом. Он снова оказался прав. Однако сейчас она уже находилась здесь, почти в трех сутках пути от дома. Правда, последние полдня она проехала в роскошном огромном «ягуаре», принадлежавшем подруге ее матери, встретившей Викторию на платформе мало кому известного городишки Чиллагоу.

— Ну, ладно. — Она глубоко вздохнула и, отвернувшись от окна, которое, казалось, выходило на край земли, подошла к своим чемоданам и открыла замки.

Через несколько минут, приведя себя в порядок после дороги, она пришла на большую кухню, где миссис Лис, ее теперешняя хозяйка, представила ей своего сына.

— Это Джеффри, Виктория.

— Привет, — поздоровалась она, ответив на его натянутую улыбку такой же. Этот четырнадцатилетний подросток, судя по всему избалованный, неисправимый лентяй, не желающий уезжать из дома в далекий интернат, очевидно, был так же мало рад этому знакомству, как и сама девушка. Виктория перевела взгляд с унылого веснушчатого лица мальчика на фигуру его матери, сидевшей во главе большого стола. Эта женщина с коротко стриженными седеющими волосами и безукоризненно прямой спиной являлась как бы частью этого глухого северного края и очень сильно отличалась от ее матери, такой мягкой и зависимой. Хотя обе они выросли на ферме, жили в одном и том же интернате и до сего времени оставались подругами. И именно письмо миссис Лис, пришедшее вскоре после той бурной ссоры с отцом, заставило еще не принявшую окончательного решения Викторию согласиться на место домашней учительницы.

Тогда она подумала, что там ей будет не хуже, чем у дяди Льюка. Ей казалось, что знаний, полученных на заочном курсе обучения в Квинсленде, достаточно для того, чтобы без труда подготовить подростка к вступительным экзаменам в колледж. И опять она почувствовала, что криво улыбается. Она сама себе устроила западню. Но и соглашаться на работу секретарши в приемной отца, которую он предлагал, ей не хотелось также.