Джеффри сел и нежно нажал пальцем на кончик ее носа.
— Сейчас у тебя вряд ли подходящее настроение, Кэйс. Почему бы мне не приготовить для нас по чашечке кофе со льдом? Встретимся в доме.
Он поднялся и направился к холму, но вдруг остановился и ухмыльнулся.
— Знаешь, нам совсем не обязательно заниматься только одними разговорами.
Кэйси было нахмурилась, но лишь на мгновение. А потом улыбнулась, почувствовав вдруг себя свободнее и счастливее, чем когда-либо. Джеффри Колдуэлл благотворно влиял на ее излишне импульсивную натуру. Неужели это она снова отправилась на байдарке через пороги, да еще с больной ногой? Едва не упала в его объятия прямо там, в воде? Наговорила ему неизвестно что? Была так откровенна, так прямодушна? Что случилось с Кэйси Грэй, которая всегда держала себя в руках?
Она попыталась встать, но глухая боль и тяжесть в колене напомнили ей о травме, а свежий ветерок — о беспорядке в одежде. Если бы Кэйси из группы Магинна увидела сейчас себя в таком виде, то пришла бы в ужас…
Она быстро застегнула лифчик, заправила блузку и по-новому повязала шарф на голове.
— А теперь, — произнесла она вслух, — разве ты не чувствуешь, что к тебе вернулись покой и достоинство? И благоразумие?
Кивнув сама себе в ответ, она позвала Джеффри, чтобы тот оказал ей любезность и принес трость из байдарки.
Через десять минут они сидели на крыльце каменного домика и пили кофе со льдом, изображая двух благопристойных людей, наслаждающихся прекрасным солнечным утром. Джеффри успел натянуть рубашку и собрать разбросанные страницы сценария, пока Кэйси отдыхала, подставив разгоряченное тело под освежающие дуновения горного ветерка.
— Вам вовсе не обязательно так строго соблюдать приличия только потому, что мои родственницы — монахини, — неожиданно произнесла она.
— Кэйси, какого черта, что вы имеете в виду?
— Как-то я встречалась с одним человеком — недолго, — который был большим любителем сквернословия. Он мог выругаться как угодно и при ком угодно. Но в моем присутствии сидел, выпрямив спину и тщательно подбирая слова в разговоре. Только потому, что мой отец — епископ и… — Она вздрогнула. — Ох!
Джеффри, казалось, был целиком поглощен размешиванием льда в кофе.
— Ваш отец — епископ?
— Преподобный отец Алистер Грэй, — промямлила она.
— В сутане, расшитой шапочке, с четками?
— Иногда. Правда, дома он предпочитает носить джинсы фирмы «Levis» и водолазки.
— А ваша мать?
— Она умерла, когда мне было три года.
— Извините, Кэйси. — Его взгляд потеплел. Сжав в руках стакан, он наклонился к ней. — У вас, вероятно, было не слишком радостное детство.