Кристиан вновь поднял взгляд на герцога:
— Вы не получите его, коварный старик. Мне всё равно, каким было наше соглашение. Делайте, что велит вам ваш долг, но клянусь: я увижу вас в аду прежде, чем позволю вам погубить моего сына так же, как вы погубили меня.
Не в силах больше смотреть на деда, Кристиан повернулся, чтобы раскрыть объятия для Грейс, раскрыть для неё своё сердце, которое он так долго держал на замке.
Но её здесь уже не было.
Грейс лежала в тёмной спальне, скрючившись, как больная, на краю кровати, и лишь лунный свет обнимал её. Сквозь приоткрытое окно слышался плеск воды у берега под збмком. В большом зале внизу всё ещё танцевали, смеху и веселью не было границ. Как-то громко позвали лэрда и его госпожу. Когда никто из них не появился, кто-то другой предположил, что, вероятно, они ушли наверх, чтобы повеселиться по-своему. Заявление вызвало новый круг здравиц за продолжение столь счастливого союза. И новый приступ слёз у Грейс, которыми она и так уже успела промочить подушку.
Внезапно холодный ветерок пробежал по её ногам, она обернулась, поняв, что кто-то вошёл в комнату.
— Извини, я не хотел тебя будить, — произнёс Кристиан напряжённым, недовольным голосом.
— Я не спала.
Она смотрела, как он осторожно подходит к ней.
— Грейс, я должен объяснить. — Разглядеть выражение его глаз в лунном свете было невозможно. — Есть то, о чём ты не имеешь понятия, кое-что обо мне и моём прошлом…
Он замолчал, не находя слов. Грейс попыталась встать с постели, но он остановил её, подняв руку.
— Грейс, знаешь ли ты, почему я женился на тебе?
И ответил сам, прежде чем она смогла что-то сказать:
— Я женился, потому что должен был, да, из-за соглашения, заключённого с моим дедом. Не по тем причинам, о которых ты могла бы подумать. Это не имело никакого отношения ни к деньгам, ни к чему другому. Это была часть долга, принятого мной на себя много лет назад, когда я заключил договор со старым дьяволом.
Он помолчал, собираясь с мыслями. Грейс просто ждала, понимая, что это не всё.
— Знаешь ли ты, как умер мой отец?
— Миссис Стоун говорила мне что-то о болезни — в тот вечер, когда мы были в Уэстовере.
Кристиан покачал головой:
— Именно это дед всем и говорил. Превосходное оправдание. Никто никогда так и не заподозрил правды.
— Правды?
— Грейс, мой отец умер не от болезни, настоящей или воображаемой. Он погиб, защищая честь моей матери, на дуэли с её тайным любовником. — Кристиан остановился на секунду, а когда заговорил снова, голос его дрожал от эмоций. — С тем, чьё дитя она к тому времени наверняка носила под сердцем.