Едва придвинул миски, взялся за бутылку, в двери постучали. Влас спешно спрятал самогонку и только тогда сказал:
— Входи! Кто там возник?
В дверях показалась соседка — пожилая баба, жена Федора. Усталая, со взмокшим лбом, она поставила на пол сумку и, указав на нее Власу, предложила:
— Возьми. Тут огурцы и капуста квашеная. Оно не ахти что, но с картохой поешь. Все ж разнообразие.
— Сколько за это с меня возьмешь? — спросил он.
— Ничего. Ты ж сосед, а мы все друг другу подсобляем выжить по возможности. — Выставила банки и, отмахнувшись от благодарностей, ступила через порог, ушла, не оглянувшись.
Влас растерянно стоял посреди комнаты: он так и не понял, за что ему принесли еду. «Может, подвалить ко мне вздумала баба? Но ведь свой мужик имеется. Да и старовата она для шалостей. Выматывается, как загнанная кляча. До мужиков ли? Вкалывает уборщицей и дворником в цеху, а дома корова и свиньи. Да еще двое внуков, мужик, всех пригляди и накорми. Нет, не с тем она заявилась. Но чего от меня хотят?» Хрустнул огурцом и, похвалив соседку, выглянул в окно.
Рыборазводный завод… Влас вздохнул невесело. Всего пять домов вместили в себя всех жителей да два громадных цеха, похожих на бараки зоны. Одна была меж ними разница, что на окнах цехов не было решеток, да и сами не обнесены колючей проволокой. Внутри вовсе ничего общего, кроме сырости и холода.
Влас отошел от окна. Вот уж скоро месяц, как привез его сюда участковый милиции. Конечно, не единственного. Троих. В одном «козле». И надо было случиться такому, что он, Влас, махровый вор, должен отбывать пять лет поселения вместе с бывшим ментовским следователем и известным сукой.
Все трое знали друг друга много лет, охотились, ловили всякую минуту, чтоб свести счеты еще на воле. Но судьба словно в насмешку свела их в одну зону, а потом и на поселение определила.
Влас еще в зоне почуял неладное, когда приметил, как переговаривались опер из спецчасти с участковым. А потом… у Власа в глазах потемнело: его заставили ехать в одном «козле» вместе с бывшим лягавым и сукой. Они сидели, отвернувшись друг от друга, стараясь не соприкасаться даже случайно. Власа раздирала ярость. Ему так хотелось вцепиться в глотки попутчиков, разнести их в клочья, втоптать, задушить обоих.
Власа трясло от бешенства. Его, известнейшего, уважаемого вора, везли на поселение вместе с падлами. Как такое передышать? Сводило судорогой кулаки, но сдерживал себя: знал, взъярись, и тут же отправят обратно в зону, откуда ни за что не вырваться на волю живым. Голод, холод и болезни всякий день косили зэков. В последнее время в воровском бараке появились чахоточные. Они перезаразили многих. Не миновало это горе и Власа. Из-за этого его отправили в условники. Возвращаться обратно в зону ему никак не хотелось.