– Фрэй… – жалобно протянул Жаба. Если он и хотел что-то сказать после этого, то явно передумал.
Фрэй вздрогнул, будто только что очнулся:
– Сиди здесь и жди, – приказал он тоном, которым отдают команду домашнему псу.
Для подъема Фрэй выбрал противоположную сторону здания, а точнее его угол. Упоров там было маловато, поэтому Го и полез по другом месте, но зато при должном напряжении мышц (и при условии, что эти мышцы у тебя есть – немаловажное для меня замечание) можно было упираться спиной в одну стену, пока карабкаешься по другой. Дело шло на редкость ловко – не прошло и десяти минут, как он, шипя и ругаясь, вылез на раскаленную крышу здания. Спустя секунду его лицо появилось в квадрате жестокого безоблачно-голубого неба:
– Эй, Го, чего ползешь как девчонка?! – физиономия Фрэя была до неприличия радостной для такого момента. – Инк, давай поднажми, я тебя подтяну!
Байкер снова изрыгнул порцию проклятий в адрес друга и едва не сорвался, торопясь добраться до заветного выхода. Ему понадобилось минут пять, чтобы доползти до люка. Когда оставались последний метр, крепкие руки Фрэя схватили его за плечи и выволокли на крышу.
Я остался на стене один. Руки и ноги уже начинали мелко подрагивать – верный знак, что силы на исходе. Внизу в неверном свете маячила фигура Жабы, сидевшего на полу, скрестив ноги. Парень молчал и едва заметно покачивался, напоминая мне гигантского болванчика, брошенную игрушку, случайно оставленную детьми на площадке.
– Инк, не замирай! Чем дольше ты висишь, тем больше шанс, что упадешь, – голос Фрэя вывел меня и оцепенения.
– Дохляк, двигайся давай! А то я зажарюсь на этой крыше! – Го заботился о моей персоне гораздо меньше.
Пот противными струйками стекал по лицу и по шее, иногда попадая в глаза, пальцы начинали не только дрожать, но и скользить. Если раскачаться, можно достать до железного штыря, торчащего из стены немного выше. Если раскачаться, можно соскользнуть…
– Давай-давай, ты сможешь! – снова голос Фрэя.
– Если сорвется, будет потом тебя винить.
Я раскачался: в момент, когда пальцы дотянулись до штыря, вторая рука все-таки соскользнула, но это уже не имело ни малейшего значения. Теперь подтянуться – несколько месяцев назад это было практически невыполнимой задачей, теперь же… теперь стоило попытаться. Мышцы напряглись. Где-то в глубине сознания гнездилась мысль, что если сейчас отпустить руки, то обязательно получишь пинок под ребра от Спарты. Я подтянулся, достал до куска метала, похожего на желоб – пальцы были уже достаточно крепкими, чтобы удержать мой вес.