Я пришел в себя от удара сапогом в лицо. Нет, скорее это был даже толчок, а не удар, поскольку от удара мне пришлось бы уйти из себя еще дальше.
Болело все. Руки, ноги, живот, спина, ребра, но больше всего болела голова. Зубы все оказались целы, проверил я языком, только два из них заметно шатались. А вот левый глаз открываться отказывался. Не очень удачно получилось, за неделю до свадьбы.
Острая боль в боку от удара ногой совпала со словами:
— Ну и долго ты будешь валяться?
Сейчас встану, больно же. Перед одиноким глазом виднелись доски палубного настила, должен признать, довольно чистые, и несколько пар ног, частью в высоких сапогах, частью босые. Сколько их? Два, четыре, восемь….
Черт, ну больно же! Очередной удар пришелся по тому же боку. Нужно вставать, иначе забьют ведь на смерть, ироды.
Меня шатало и не потому, что качалась палуба. Я провел ладонью по левому глазу, вытирая со слипшихся ресниц кровь. Цел глаз, цел, а это уже повод для оптимизма.
Вот только куда мне с такой рожей на собственную свадьбу. На чужой как-то в таком виде побывать пришлось, не думал, что и на своей придется.
Так, двухмачтовый парусник, такие катласами называются. Косое парусное вооружение, очень маневренный и довольно ходкий.
Идет круто к ветру, вон, сколько парусов зарифлено.
Человека, что передо мной, вижу в первый раз. Рост высокий, борода кучерявая, взгляд с улыбкой. Вот только не нравится мне его улыбка, потому что нет в ней никакого радушия. Ничего разберемся.
— Что, благородный ты наш, не нравится?
Еще бы, конечно нет. Кому же такое обращение понравится? Я себя в склонности к мазохизму никогда не замечал.
Сейчас мы спокойно поговорим, и, надеюсь, договоримся. Моя любимая не какая-нибудь там прачка или булочница. Если проблему невозможно будет решить при помощи золота, найдутся и другие рычаги воздействия. Любой человек чего-нибудь боится, а возможности у моей будущей супруги!.. Так что непременно рычаги найдутся, нисколько в этом не сомневаюсь.
И я сказал, устремив свой одноглазый взор за его спину:
— Грота-брасы прослабли.
— Чего? — от неожиданности мой собеседник посмотрел туда же, слегка обернувшись назад.
Грота-брасы действительно прослабли, корабль менял курс, ложась на другой галс, так что я не лгал. Маневр в этих узостях необходимый.
Вот только очень трудно, почти невозможно в такой позе равномерно распределить вес на обе ноги, даже если очень стараешься это сделать, все равно одна нога станет опорной. Этого я и добивался, обращая внимание своего собеседника на такелаж. Удар в колено опорной ноги чреват тяжелой травмой и в тот момент я мечтал именно об этом.
