— Смотри, упираешь косовище… — блин, еще одно незнакомое слово. Да я за раз столько новых слов даже на уроках английского не слышал — косу держишь аккуратненько, вот так… и песчанкой, раз-раз-раз-раз…
Никитич быстро застучал „песчанкой“ (блин, еще одно!) по косе, затачивая ее.
Сергей достал свою „песчанку“ — узенькую дощечку, облитую черной липкой массой и обсыпанную песком. Покрутил в пальцах. Вздохнул (Никитич стучал уже у самого острия, значит, сейчас закончит, а еще на лаптях-броднях стало понятно, что его терпение небезгранично). Значит, так… Провел с противным скрипом по лезвию с одной стороны, с другой. Принцип ясен. Примерно как точить кухонный нож оселком, стоя на голове. Так быстро как у, кхм, хозяина не получится — поотхватываешь пальцы — но хоть примерно… Так… Раз, раз, раз… Хм, получается. Раз-раз-раз-раз. Коса звонко запела, вдоль лезвия пополза серебристо-блестящая полоска отточенной остроты. Получается! Раз-раз-раз-раз!
Закончил точку, провел пальцем по бритвенно-острому лезвию. Получилось! Правда, все удовольствие испортил критикан Никитич, придирчиво осмотревший результат трудов. Проворчал, что так можно и загубить „струмент“ и хорошо, что дал старую, и вообще.
— Ну, што, Сярежа, давай нацнем косьбу.
Прямо сразу начать не получилось: Сергей даже теоретически не представлял, как нужно держать косу, не говоря уж о том, как косить. Первая же попытка закончилась вогнанной по самую пятку косой и тяжким вздохом Никитича.
— Вот, смотри, Сярежа, здесь держишь левой, здесь — правой… — левая рука Сергея легла на заостренный конец „косовища“, правой ухватился за развилку, вцепившуюся в середину косовища (у косы Смерти такого наворота не было), — … вот так становишься, пятку упираешь в зямлю, носок чуть приподнимаешь…
Сергей принял позу косца.
— … отводишь назад, и полукругом… Быстрее!
Шшшуух!
— Дааа… — протянул Никитич. — Ты зацем так много травы сразу косой ухватил?
Вышинский молчал. А что скажешь?
— Немного, вот та-ак.
Шшшуухх.
А-а, вот в чем косяк. Коса скользит по самому краю прокоса, снимая буквально несколько сантиметров травы.
— Дай-ка еще разок попробую.
Шшшуухх.
— Вот, уже лучше.
Шшшухх.
— Плохо.
Да, блин, сенсей, что плохо-то?
— Ты зацем косу в конце приподнимаешь? Видишь?
Ну да, косу надо все время держать прижатой к земле, иначе прокос выглядит как вырезанный в траве желоб.
Шшуухх. Шшуух.
— Плохо.
Сам вижу. Неаккуратно махнул, поторопился, между двумя чистыми прокошенными полукругами осталась узенькая полоска торчащих травинок.
Шшшуухх. Шшшуухх. Шшшуухх.
— Ну и ладно, — подытожил Никитич, — Давай за мной. Только не торопись.