Парень был слегка удивлен и помедлил с ответом:
– Женат. Как ты догадалась?
Волшебным образом Анна удержалась от того, чтобы не бросить: «Типичное дерьмо!»
Если она сейчас уйдет, придется присоединиться к Наташе, а ее там совсем не ждали.
Если она выльет парню на голову свою выпивку, придется купить новую. Здесь напитки были слишком дорогими, чтобы расходовать их, поддавшись ненужным порывам. Ее негодование будет неуместно. Они всего лишь разговаривали, и его семейное положение не являлось препятствием. Даже если они поцелуются, никакого вреда не будет. Даже если Анна переспит с ним, виноват будет он, не она.
– Я не догадалась, – сказала Анна. – Просто я знаю, что нет в мире совершенства.
Шести лет девочки сравнивали свои наблюдения над тем, как их матери готовятся к выходу в свет. Родители Анны бывали в обществе регулярно, и процесс был ей более знаком. Процедура подготовки ее матери была рутинной и торопливой и, как правило, включала только основные моменты: макияж наносился так, словно масло на бутерброд, одежда выбиралась по принципу: насколько она чистая, а прическа предполагала мытье волос и последующее их расчесывание, если оставалось время.
Наташина мать редко гуляла вечерами. Наташу чрезвычайно привлекал сам процесс – она внимательно наблюдала и задавала множество вопросов, ответы на которые порождали новые вопросы. Чтобы избежать впредь подобного допроса, мать просто перестала говорить дочке, когда она собирается в свет.
– Что такое они себе мажут на глаза? – спросила шестилетняя Анна у Наташи.
Подружки сидели в спальне Наташиной мамы.
Наташа поискала подводку для глаз.
– Это?
– Вроде нет.
Наташа нашла тушь.
– Это?
– Да. Как оно называется?
– Тушь для ресниц, – ответил эксперт.
Наташа притворилась, что наносит тушь.
– Покрась меня, – попросила Анна. – Мы потом смоем.
Захваченные невиданным доселе развлечением и пораженные произведенным эффектом, они накрасили друг друга – глаза и губы преувеличенно яркие, как в мультяшках, – и смыли краску так неаккуратно, что Наташина мама даже не рассердилась, увидев все это, ибо не могла сдержать смех.
Год спустя девочки сидели за тем же столом, где прошел первый урок по нанесению макияжа, только теперь они говорили об одежде.
Наташа рассказала Анне, что самой любимой маминой вещью был длинный кожаный плащ, который она, к сожалению, перестала носить.
– А как насчет трусиков? – спросила Анна. – У твоей мамы есть специальные трусики?
– Что ты имеешь в виду? – удивилась Наташа. Они перерыли гардероб ее матери и не нашли ничего особенного, кроме обычных женских трусов.