. Следующий палиндром, придуманный другим молодым человеком, Кассиодором, имел то достоинство, что в этот вечер оказался самым длинным: «Si bene te tua laus taxat, sua laute tenebis»
[143]. А вот третий: «In girum imus nocte et consumimur igni»
[144] — был предложен некоей образованной, знатной, только что вышедшей замуж молодой женщиной, Рустицианой, дочерью Симмаха и женой Боэция.
Будучи и сам человеком не слишком деликатным и абсолютно не высокомерным, я не возражал против этого развлечения и по-настоящему наслаждался обществом этих свободных и беспечных знатных людей. Эти трое, о ком я рассказал, впоследствии стали высокопоставленными сановниками в правительстве Теодориха, его ближайшими советниками — по большей части из-за своих талантов, но частично также и потому, что они мне понравились и я рекомендовал их королю.
Аниций Манлий Северин Боэций, как это видно из его родового имени, принадлежал к одному из самых лучших семейств Рима, Анициям. Он был хорош собой, богат и остроумен, а его супруга Рустициана была женщиной красивой и решительной. Хотя Боэций был в два раза моложе меня, когда мы с ним познакомились, я без труда определил, что он человек одаренный и способный, которого ждет большое будущее. Он оправдал мои ожидания, когда служил Теодориху, став главой его правительства, magister officiorum, да и помимо этого он сделал всего немало. За свою жизнь Боэций перевел на латынь по крайней мере тридцать греческих научных и философских трудов, включая «Астрономию» Птолемея, «Арифметику» Никомаха, «Геометрию» Евклида, «Теорию музыки» Пифагора и «Основы мироздания» Аристотеля. Ни у кого больше я не видел такой роскошной библиотеки (стены огромной комнаты, призванной служить вместилищем всем этим сокровищам, были отделаны слоновой костью и стеклом). Однако Боэций отнюдь не был покрытым пылью скучным ученым, он был вдобавок еще и практиком-изобретателем. Дабы отметить то или иное знаменательное событие, он придумал, собственноручно смастерил и подарил Теодориху богато украшенную замысловатую клепсидру, оригинальный глобус и солнечные часы, на которых статуэтка короля, приводимая в движение каким-то хитроумным механизмом, всегда поворачивалась лицом к солнцу.
Возможно, что Боэций приобрел склонность к литературе от префекта и сенатора Симмаха, написавшего в свое время «Историю Рима» в семи томах. Боэций, осиротевший в раннем детстве, вырос в доме Симмаха, который, как я уже говорил, позднее стал его тестем и на всю жизнь остался для него другом и наставником. Добрый Симмах занимал пост urbis praefectum Рима и во времена Одоакра, но поскольку он был знатным человеком, происходившим из богатой и независимой семьи, то не имел перед ним никаких обязательств. Поэтому Теодорих с радостью оставил за ним этот пост до тех пор, пока через несколько лет Симмах не был избран princes Senatus