— Эй, парень! — удивлённо прозвучало сзади. Фриц ускорил шаг и закусил губу.
— Парень!
«Не оглядываться... Нельзя оглядываться... Нельзя...»
Оглянулся.
Солдат переменился в лице.
— Стой... Стой!!!
Грязь за спиной зачавкала, как добрый боровок, которому налили целый чан ботвиньи, Фридрих вскрикнул раненым зайчонком, подскочил и припустил во все лопатки. Казалось — ещё миг, и Киппер его схватит, но позади вдруг громко плюхнуло, взлетели в воздух потревоженные куры, и утреннюю тишину разорвала отборнейшая солдатская брань.
Фриц летел, не чуя под собою ног. Стена деревьев быстро приближалась.
* * *
Выйдя за околицу и прошагав примерно полверсты, Ялка свернула с дороги и углубилась в лес; она всё время опасалась, что Михеля могут вот-вот обнаружить, и тогда за нею снарядят погоню. Вряд ли у селян были ловчие собаки — оставленная ею деревня была совершенно нищая, но если оставаться на дороге, то её могли поймать довольно быстро. Лес здесь был заросший, непрореженный и вполне мог спрятать путника до темноты. Однако вскорости стемнело окончательно, тропинка под ногами потерялась, и Ялке ничего не оставалось, кроме как искать очередное место для ночлега.
Выбравшись из сарая наружу, Ялка первым делом осмотрела себя с ног до головы, не обнаружила нигде ни пятнышка крови и на короткое мгновенье успокоилась. Под глазом, конечно, будет синяк, но это ерунда... Потом вдруг она замерла, как будто её ударили. Приподняла подол. Кожу на коленках и на бёдрах стягивала высохшая кровь. Ей внезапно захотелось вымыться. Захотелось страшно, дико, до тошнорвотного позыва. Вымыться, вымыться... Всё равно как и всё равно где. Лодочников девушка не опасалась, но канал остался далеко в стороне. Она вдруг вспомнила, как вытиралась снятой юбкой, оттирая свою кровь и... и...
И... что?
Тепло и мокро... Мокро и тепло... Она сглотнула, прислонилась к дереву.
Не кровь. Присохшая на животе рубаха... Юбка...
Он... Он... Михель...
Он успел?
Успел или нет?
Ялке сделалось дурно, и она чуть было не опустилась прямо на дорогу. Тётка часто предостерегала Ялку и её сводных сестёр о том, что первая беременность у девочек «схватывается» намертво и очень быстро, и всякий раз напоминала им, чтобы они вели себя с парнями осторожней. И вот...
Убитая своими мыслями, Ялка встала и снова побрела вперёд, уже не думая ни о чём, и лишь тупо силясь сообразить, когда у неё закончились последние месячные, и откуда следует вести отсчёт безопасных дней. Выходило, что могло быть и так, и этак. Ялка шла, готовая возроптать на Господа, который создал её женщиной и тем обрек её на эту жуткую неопределённость ожидания. Почему, ну почему мужчинам так везёт? Почему одни всё переносят без последствий, а другим приходится расплачиваются за минуты удовольствия месяцами ожидания и родовыми муками? Да полно! Было ли оно, то удовольствие? Ялка задалась этим вопросом и в тот же миг почувствовала, как краска стыда приливает к щекам, вспомнила жар в груди и ниже, и покорную свою беспомощность, когда Михелькин мягко, но уверенно подталкивал её на сеновал...