Марина лепила жизнь по
всем правилам американской мечты. Квартира, машина, галоп по иерархической
лестнице должностей (не стесняться двигать локтями, а где-то и чисто женскими
прелестями), при этом от природы романтический Платонов, хоть и отутюженный
современностью, не всегда вписывался в ее прагматичные планы. Вот почему три
года их связывала друг с другом только безумная страсть и расчет Марины
перевести ее в достойное (по ее понятиям) совместное проживание. Детей Марина
пока не хотела, но как она противостояла в этом вопросе Господу Богу и Природе,
Константин не задумывался. Точнее, она сразу расставила точки над всеми буквами
нехитрым ответом на его вопрос: «Не заморачивайся, не твоего ума дело, тебе
хорошо? И ладно!..» И Платонов «не заморачивался», наслаждался жизнью и Мариной
до тех пор, пока она не стала определять ему список задач на день, как своему
подчиненному. Какая бы не была страсть, но ботаником-подкаблучником Константин
себя не мыслил. Марина же относилась к категории людей, которые каждый свой
поступок еще в зародыше считают правильным и готовы оправдать его идейно всеми
имеющимися у них доступными средствами, основным и самым тяжелым из которых
является глотка.
Год после развода
Константин продолжал платить взносы по ипотеке. Этакая игра в благородного
мужа. В то же время как Марина откровенно подыскивала себе следующего кандидата
для совместного проживания. Сам он вернулся в однокомнатную «брежневку»,
оставленную ему родителями. Неудовлетворенную страсть, выворачивающую наизнанку
душу, он пережил почти как наркотическую ломку. Но, выйдя победителем, смог уже
иначе взглянуть на женский пол.
Последний его разговор с
Мариной состоялся совсем недавно. Она неожиданно пришла к нему за поддержкой. С
порога заявила:
— Костя, меня чуть не
убили!
— Не верю, — как
Станиславский ответил Константин.
— Ты с ума сошел! С этим
не шутят! Он бросился на меня с ножом!
— Кто? Новый бой-френд?
— Нет! Его бывший
любовник!
— Не понял?
— Костя, ты что, в
каменном веке живешь? Не знаешь, что у некоторых мужчин любовницами бывают
мужчины?
— Пидарас, что ли? —
по-простому спросил Платонов.
— Гы... М... Ды... —
Марина растерялась от лобового удара, но быстро нашлась: — Ты груб, Платонов,
ты пещерный.
— Зато баб люблю... —
Костя осекся. — Впрочем, после общения с тобой и баб не очень люблю...
— Ты гад! Я к тебе за
помощью, а ты!.. — Марина готова была зарыдать.
— А чем я тут могу
помочь? Что, заменить твоего друга в содомских утехах? Уволь.
— Можно я у тебя
переночую? Мне нужно все взвесить в относительной безопасности. Я, — Марина
изобразила на лице смущение почти девственницы, — даже готова вспомнить, как
нам хорошо было...