— Давай, Суворов, мы надеемся на тебя, — хлопнув меня по плечу, сказал Никитин.
Вперевалочку я подошел к крылу и с помощью пары механиков забрался в кабину.
— От винта!
— Есть от винта! — отскочив в сторону, механик махнул рукой. Бойцы вытащили из-под колес башмаки, и я, проверив все системы, пока мотор прогревался, закрыл фонарь.
Взвыв мотором, истребитель начал разбег, и после отрыва я радостно пропел незамысловатый мотив. Вот и снова в воздухе!
Поднявшись на километровую высоту и определившись с ориентирами, направил самолет в нужную сторону. Под крылом пролетали небольшие городки, села, деревни, хутора. Синевой отдавали реки, озера, железнодорожные станции с зенитками, которые пришлось облететь по дуге. Вот восьмерка наших истребителей, возвращавшихся с задания. Нападать на меня они не стали, видимо, были пустыми, просто сплотились, настороженно наблюдая за мной, и проследовали дальше. Видимо, посчитав, что восемь «ишачков» против одного «мессера» — это слишком, великодушно отпустили меня. Шучу, конечно. А если серьезно, то уйти от них проблем для меня не было, скорости разные. Пройдя над противотанковым рвом, в котором хорошо различался копошащийся народ, полетел дальше.
Через пять минут показались дымы и мелькавшие в них черточки самолетов. Восемьсот метров, по моему мнению, была самая приемлемая высота для наблюдения за землей, и при этом можно не опасаться, что в меня могут попасть снизу.
Самолеты при ближнем рассмотрении оказались «хейнкелями», бомбившими что-то в стороне. Выше метров на пятьсот, к западу барражировали несколько звеньев «худых». На меня они внимания не обращали. Как и думал, приняли за своего. Сделав несколько кругов, я стал вызывать полк:
— Тычинка, Тычинка, я Пестик, ответьте! Прием!.. Найду, кто позывные придумал, язык вырву!
— Пестик, я Тычинка. Вас слышу! Прием!
— Тычинка. Прорыва нет! Это разведка боем, как поняли меня? Войска держатся. Противник добился небольших успехов в квадрате восемь-три и восемь-семь. Как поняли меня? Идут бои местного значения. Бронетехники противника не вижу, только пехотные части. Как поняли меня? Танков тут нет.
— Пестик. Вас поняли. Проверьте квадрат одиннадцать-семь, как поняли меня?
— Понял вас. Квадрат одиннадцать-семь. Отбой.
Этот квадрат, куда меня направили, находился как раз там, где работали улетевшие «хейнкели». К висевшим в высоте «мессерам» подошла смена, и отработавшие свое ушли на аэродром, а я стал хаотично облетать нужный мне квадрат.
— Тычинка, я Пестик, прием!
— Пестик, я Тычинка, слышу тебя хорошо!