— Но у меня же двое
детей! Я вообще не понимаю, о чем вы говорите!
— У вас их практически
трое. Но вы решили устранить последнего, чтобы двум старшим вольготней жилось.
Однако если так рассуждать, то и второй может оказаться лишним...
Бывало, что пациентка
боялась рожать, потому что не надеялась на здорового ребенка. И в этом случае
Игорь Сергеевич давал ей очень простой, но чрезвычайно действенный и важный
совет. Всем известно, что структура организма закладывается на самых ранних
стадиях, и от внутриутробной зависит потрясающе много.
— Знаете что? Устройте
сейчас своему ребенку беспрерывный сеанс любветерапии. Представьте себе, как он
там, маленький, борется за свою жизнь, стремится стать здоровым. Поддержите
его! Сейчас все чувства ребенка целиком зависят от ваших: убедите его, что он
желанный, любимый... Это обязательно скажется на его здоровье!
— Так просто? —
удивлялась беременная, до сих пор размышлявшая над выбором — аборт или оплата
дорогущего, но ничего не гарантирующего лечения.
— Все великое просто.
Таким образом Игорь
Сергеевич отдувался за своих безответственных собратьев — мужей, женихов,
любовников, не сказавших вовремя своего веского слова. Или сказавших все
наоборот. Женщина, как известно, чувствует намного тоньше своего ребродателя,
но этой тонкости предназначено опираться на нечто существующее «весомо, грубо,
зримо». На мужское начало.
И еще Игорь Сергеевич
стал иначе относиться к давно донимавшему его вопросу: мальчик или девочка? У
него появилось новое философское изречение: «Купите цветное одеяльце». Не ярко
выраженное голубое или розовое, а просто цветное, с каким-нибудь интересным
рисунком. Не планируйте загодя, сын у вас будет или дочь. Принимайте кого Бог
пошлет, ибо и то и другое здорово — лишь бы суметь вырастить близкого человека.
31
Больной по-прежнему был
в беспамятстве, а медбратья в белых халатах по-прежнему стояли вокруг него. В
соседних палатах находились и другие больные, с не столь ярко выраженными
симптомами. Но, несмотря на это, у них не было шансов выжить самостоятельно.
Только этот больной, пылающий в самой жаркой лихорадке, мог победить
смертельные бациллы и выработать в крови спасительную сыворотку.
— Зачем они вовлекали
его в опасность? — без слов вырвалось у одного стоящего над больным — здесь
вообще разговаривали без слов. — Ведь теперь сами могут погибнуть!
— Он справится, — с
надеждой ответили остальные. — Ведь не раз уже так бывало...
— А сколько здоровых
клеток?
Медбратья взглянули на
стены, отражающие все, что делалось у больного внутри.