Как бы поступил я на месте отца? Жестоко, но справедливо,
как учит жизнь, как требуют правила предпринимательства: вон отсюда, негодник,
ибо предавший раз предаст и еще не раз. Отделился — вот и живи своим умом.
Теперь у тебя своя жизнь, в мою не лезь, не мешай. Здесь подают на паперти
строго по воскресеньям и не больше монетки, так, чтобы на хлеб. Это я так
сказал бы…
Только отец мой — это не я. Он человек особенный, а поэтому
никогда мне не понять его логики, не познать своим рациональным умом его
детской мудрости. Никогда не угадать, что он скажет, как поступит в следующий
момент. Тайна сия для меня — за семью печатями. Одно знаю точно: отец всегда
сделает так, как никто лучше. Надо признать, как бы это ни было стыдно, — отец
всегда и во всем прав.
А потому пойду и поклонюсь ему в ноги. И если решит он меня
наказать — пусть. Как никто заслужил я своей непутевой жизнью кары. Зато уж и
суд его будет справедливым. А там, глядишь, может, и простит меня, непутевого.
Отбросив сомнения, поднимаюсь, одеваюсь и иду. С каждым
шагом в душе растет уверенность: сейчас я поступаю правильно. Удивительно
радостное чувство — поступать в согласии со своей совестью. Быть правым.
Кажется, даже окружающая природа радуется моему настроению: с неба широко
изливается на поля и леса солнечный свет и затапливает все и вся мягким веселым
сиянием. Даже угрюмый шофер, который поначалу молча везет меня по трассе на
раздолбленном грузовичке, разделяет мою радость, и на его обветренном лице
вспыхивают блики улыбки.
Вот и отцовские имения. Они отличаются от прочих богатством
и ладностью. Все здесь бесконечно дорого мне с детства, все так пронзительно
знакомо. Каждый клочок земли исхожен моими ногами, полит моим потом, а потому
сроднился со мной навечно.
Иду по грудь среди высоких тучных колосьев,
головокружительно пахнущих домашним хлебом. Глаз радуют чистенькие белоснежные
корпуса коровников и высоченные силосные башни ярко-синего цвета — это мы с
братом их красили. Далеко на горизонте на пойменных пастбищах пасутся тучные
стада упитанных черно-белых коровушек. В синем небе заливаются жаворонки.
Красота!
Из-за холма по дороге вылетает мотоцикл и несется мне
навстречу. Мое сердце замирает, и в душе к восторгу примешивается страх. Но
дорогое лицо моего отца искрится только радостью. Нет, это удивительный
человек! Он бросается ко мне на шею и обнимает меня, прижимает к груди, и
сквозь слезы и смех слышу: «Сынок, сынок мой вернулся. Как я ждал тебя!» Ни
слова упрека, ни тени осуждения... Мои ноги подгибаются, и я сползаю к его
коленям. Из моего разом высохшего горла вырываются корявые слова: