Однако это странное урегулирование привело лишь к отрицательным последствиям. Уже состоявшаяся 1 октября первая волна выездов из Праги (6000 человек) и Варшавы (800 человек) поездами особого назначения через Дрезден сопровождалась попытками «посторонних» (которых не было ни в Праге, ни в Варшаве, но которые хотели уехать в ФРГ) присоединиться к выезжающим по пути следования железнодорожных составов. Когда же 3-4 октября пошла вторая волна выездов, возникли серьезные столкновения между полицией и толпой, пытавшейся штурмом взять вокзал в Дрездене[65]. Банальное головотяпство партийной бюрократии привело в ГДР к первому открытому столкновению между силами поддержания правопорядка и недовольными гражданами. Затем стычки народной полиции с демонстрантами стали почти нормальным явлением. Временами они приобретали ожесточенный характер – как, например, во время празднеств 7 октября, когда демонстранты пытались прорваться к Дворцу Республики, где проходило торжественное заседание с участием иностранных гостей. Нам рассказывали, что во время двухдневного заседания политбюро ЦК СЕПГ 10-11 октября Хонеккер поставил в неформальной обстановке (за обеденным столом) вопрос о возможности вывести на улицы танки ННА («Просто вывести!»). Его никто не поддержал. Реакция Хонеккера: «Нет так нет!»[66]. 3 октября, после того как Чехословакию покинули все желавшие выехать в ФРГ восточные немцы, власти ГДР временно отменили безвизовый выезд своих граждан в социалистические страны. Таким образом, накануне 40-летия республики границы ГДР были закрыты. Скопившихся в Варшаве «выездников» переправили в ФРГ без заезда в ГДР двумя специальными рейсами польской авиакомпании «Лот» 17 и 20 октября.
Судя по всему, ситуация явно выходила из-под контроля. Позволительно усомниться в том, что даже полномасштабная перестройка внутренней политики СЕПГ могла бы на тот момент обеспечить перелом в настроениях населения. Слишком много времени было потеряно в бездействии, которое к тому же продолжалось. Из-за болезни Хонеккера республика на два месяца (август-сентябрь) оказалась в определенном смысле обезглавленной. Впрочем, возвращение вождя к исполнению своих обязанностей отнюдь не улучшило взаимоотношения между правителями и управляемыми. В комментарии на тему о «выездниках», опубликованном 1 октября АДН, официальным информационным агентством ГДР, говорилось, что они «своим поведением попрали наши моральные ценности и сами исключили себя из нашего общества. Поэтому никто по ним не заплачет». Утверждали, что последнюю фразу собственноручно вписал в текст Хонеккер. Трудно было представить себе что-либо более неуместное и провокационное в условиях, когда из республики бежали тысячи молодых людей.