Внимание дружины приковывал к себе старый вояка Курощуп, усевшийся на колодезном срубе. На его руку в кольчужной перчатке была намотана тонкая бечева, конец которой уходил вниз. Курощуп сосредоточенно поглядывал туда, время от времени резко дёргая руку вверх. Все сосредоточено сопереживали действу.
— Не спугни!
— Осторожней давай!
— Резче, резче подсекай! Что ты дёргаешь как за бычий хвост!
— Замолкните, молокососы! — огрызался Курощуп. — Нервы ловить, это вам не девкам сарафаны задирать! Тут с умом надоть!
— Каким умом?! Ежели наживка добрая, то и так клюнет!
Княгиня растолкала мужиков, пробралась к самому колодцу.
— Что это вы здесь делаете, выпивохи?
— Тш-ш-ш! — приложил палец к губам Курощуп. — Спугнёшь духов-то! Нервов ловим, что князя нашего попортили!
— Ага! На Курощупов старый зуб ловим! — встрял какой-то безусый юнец.
— Бездельники! — не на шутку разозлилась Краснославна. — Сей же миг бросайте дурью маяться, да посылайте людей за ведунами! Родственников княжих о беде предупредить тоже надобно.
Дружинники заворчали недовольно, но в этот момент в колодце плеснуло, Курощуп подсёк, и бечёвка натянулась!
— Есть! — ахнули рядом.
Ловец вскочил на сруб и начал, пыхтя от усилий, быстро наматывать бечеву на локоть. Княгиня затаила дыхание. Несколько томительных биений сердца она наблюдала, как струной мечется верёвочка по краю сруба, а потом натяжение ослабло, и добыча буквально выпрыгнула из темноты! Видя начальное сопротивление бечевы, все ожидали чего-то крупного, но в воздух взлетел лишь старый зуб, в который вцепился маленький белый червяк! Увидев отшатнувшихся разом людей, он вытаращил свои непомерно большие глаза и, завизжав, отцепился, падая вниз. Курощуп рванулся за ним, и верно разбился бы в глубоком колодце, но его успели схватить за ноги, выволокли обратно.
— Мать вашу! — орал тот, когда его ещё вытаскивали. — Какого хрена вы столпились и не ловили его!? Ведь сорвался, ушёл, гад! Да что же это! Вся ловля насмарку! Ведь больше не клюнет!
Дружинники оправдывались, перебивая друг друга, и подняли такой гвалт, что княгиня чуть не оглохла.
— Сам чего не хватал?
— А вдруг бы он цапнул?
— Видали, зубищи какие?
Краснославна нервовы зубы не рассмотрела, но терпение её всё равно кончилось.
— Хватит! — закричала она, срываясь на визг. — За ведунами, за родичами езжайте! Силькикринги недоделанные!
Мужчины стали неохотно расходиться. Не то чтобы они очень ретивились исполнять её команды, но и перечить жене князя не хотели.
* * *
Хрустомудр валялся на ложе, пытаясь отвлечься от терзающей боли. В палате постепенно собирались, рассаживались родственники и ближние бояре. Вот пробухали своими массивными сапогами братья Заднемир и Толстопуз, потряс в поклоне бороду боярин Послеблуд, приперся тесть, не любимый всеми Ложножлоб, с незаконнорожденным внуком Хитрожопом. Позже всех пришёл отец коротышки Хитрожопа, Жуткослав, которого не любили ещё больше Ложножлоба. Даже Хитрожоп старался находиться ближе к деду, чем к отцу. Жуткослав, как всегда, был увешен черепами каких-то карликов и засушенными мужскими причиндалами. Говорили, что это останки любовников его многочисленных жён, но Хрустомудр верил другой версии, согласно которой это были остатки любовников самого Жуткослава. Впрочем, в данный момент князю было не до версий, он с трудом понимал даже то, что ему говорили.