– Не нашлось, – усмехнулся Сева. – Мне нужен именно ты.
– Сказывай, что за клей, – согласился таким образом на предложение Васька.
– Дело на зеке, – сказал по фене Всеволод Аркадьевич, что означало «мною все продумано».
– Не сомневаюсь, потому не спрашиваю. Моя роль? – с любопытством посмотрел на него Васька. – Ну и интерес.
– Твой интерес – две косули, – сказал Долгоруков. – Идет?
– Барно, – улыбнулся «грач». – Что я должен сбаторить? Выемку сделать или слящить что?
– Ни то ни другое, – улыбнулся Сева, с интересом вникая в блатную музыку, каковую давно не слышал. К примеру, появились новые слова, значений которых он точно не знал и лишь догадывался.
– А что тогда? – крепко удивился Васька. – Ничего иного я мастырить не умею.
– Надо сыграть одну роль.
– Союзного? Сухариться? – спросил «грач». – Давненько я подставным не был. Боюсь, квалификацию уже потерял.
– Мимо, – снова усмехнулся Долгоруков. – Надо сыграть самого себя…
– Как это?
– А так. Надобно сыграть «грача».
– Да запросто, – усмехнулся Васька.
– Вот и договорились, – констатировал Всеволод Аркадьевич. И задал новый вопрос: – Ты плавать умеешь?
– А то! Все-таки на Волге вырос…
Сева подробно рассказал Ваське, что от него требуется. Задумка тому понравилась. А что? Сесть на пароход, идущий в Аркадию, и затеять ссору с одним человечком из кодлы Долгорукова по имени Ленчик.
– А как я его срисую? – спросил Васька.
– Я буду рядом с ним и укажу тебе на него глазами.
– Понял. Что дальше?
– Отведешь его куда-нибудь побазлать, – продолжал инструктаж Всеволод Аркадьевич. – Но чтобы при вашем разговоре была парочка свидетелей. Заведешь волынку, будто бы ты на него в большой обиде…
– А он из каковских?
– Был из ваших. Потом поменял масть и стал из наших, – ответил Долгоруков.
– Я-асно, – протянул Васька. – Волынку ладную завести, с пером? – поинтересовался он.
– Можно и с пером, – согласился Сева. – Для большего понту.
– Понял.
– Волынка должна быть громкая, чтобы ее услышали, ясно?
– Да ясно, – ответил вор.
– А потом Ленчик сбросит тебя за борт, – сказал Долгоруков и посмотрел Ваське в глаза.
– О как!
– Да, вот так. И ты утонешь…
– Опаньки, мать моя женщина, – «грач» даже присвистнул. – Значит, я затемниться должон?
– Да, – кивнул Всеволод Аркадьевич, сделавшись серьезным. – Все должны быть уверены, что ты утоп.
– Но… его же повяжут, Ленчика вашего!
– На то и расчет, – без улыбки ответил Долгоруков.
Васька хотел было спросить, зачем это все надо, но передумал. Во-первых, лишние вопросы задавать деловым – собственную квалификацию под сомнение ставить. Ибо сразу возникает подозрение: а зачем он задает такие вопросы? Может, настучать кому хочет?