Она не ответила. Она хотела вернуться домой в надежде увидеть его, а теперь, когда он здесь, неожиданно почувствовала себя застенчивой и неуверенной в себе.
— Рассказать вам о том, как вы провели сегодняшний день? — спросил он после паузы. — Вы почти выиграли бег со сковородками. Вы восхищались жонглерами больше, чем можно себе представить. И вам нравилось находиться среди людей. Но когда вы получили больше удовольствия, чем, по вашему мнению, вам полагалось, вы решили замаскироваться, став излишне учтивой… и упрямой. Роль старой девы не подходит вам, так же как ваш выбор шляп.
Тон его отличался от того, как он разговаривал раньше, стал неодобрительным, осуждающим. Она вновь удивилась, как много он знает про нее. То ли он шпионил за ней, то ли может читать ее мысли? Она порадовалась, что темнота скрывает краску, залившую ее шею.
— Я по характеру — женщина практичная.
— По-вашему, это было практично заставлять Джоша везти вас домой в дождь и ветер, когда вы могли найти убежище в деревне?
У нее не оказалось готового ответа на этот неудобный вопрос, и она потянулась за бокалом, но вспомнила, что в нем уже ничего не осталось.
— Я не хотела возлагать на моего садовника такие обязанности. — Она принялась крутить ножку бокала между пальцами. — Откуда я могла знать, что шторм разразится так быстро. — Чувствуя себя неловко, она добавила: — Не сомневаюсь, что сейчас Джош лежит в своей постели с бутылкой рома для компании.
— Если добрался до своей кровати, — возразил он. — Разве вы знаете, где он живет? Вы предложили ему взять повозку с пони?
— Об этом я не подумала, — медленно ответила она. — Утром я извинюсь перед ним.
— Это, конечно, утешит ваше чувство вины, — сухо заметил он.
Она глянула на него сквозь темноту:
— Хорошо, я заплачу ему за дополнительные хлопоты. Это успокоит вашу озабоченность о справедливости?
— Вы допили свою вишневку? Я принес вам еще.
— Мне ничего не нужно, — Она положила руки на колени и сжала пальцы. — Я никогда не болею. Я… — Она чихнула и поспешно вытерла платком нос. — О, почему вы пришли? Если только для того, чтобы бранить меня, то уходите.
В темноте послышался его смешок.
— А у миледи, оказывается, есть характер.
— Миледи чувствует себя ужасно, — ответила она и снова высморкалась.
Ее очень удивило быстрое прикосновение к ее лбу, потому что она не видела и не слышала его движения.
— Вы вся дрожите!
А она вспоминала поцелуй этого мужчины, ошеломляющую неожиданность этого поцелуя, сладкую боль, когда все кончилось, и знала, что ничего в жизни не хочет больше, чем почувствовать такое снова. Это понимание вызывало в ее сознании одновременно и возбуждение и стыд. Она сидела неподвижно, а его холодные жесткие пальцы снова блуждали по ее лбу, потом по щеке.