– Менее чем через час ваш супруг будет здесь, миледи!
– Благодарю вас, майор Шарп. – царственным жестом обведя присутствующих стрелков, Жозефина объявила, – Благодарю также всех вас за мужество, доблесть и верность воинскому долгу!
Солдаты смущённо переглядывались, и Шарп подсказал ближайшему сержанту:
– «Ура!» Её милости.
«Ура!» прогремело трижды, спугнув кота.
Майор стоял под флагом, улыбаясь своим мыслям. Шарп готов был поклясться, что, покидая крышу, португалка едва заметно подмигнула ему. Утро сюрпризов. Рождественская ёлка, которая не ёлка; леди Фартингдейл, которая не леди и кавалеристы Наполеона, поменявшие выскочку-императора на выскочку-маршала. У подножия хребта застрельщики фузилёров рассыпались в цепь, прикрывая колонны взбирающихся рот. Шарп привык верить своей интуиции, она его никогда не подводила, а, значит, главные рождественские сюрпризы впереди.
На подходе к перевалу подполковник Кинни приказал разомкнуть ряды. Пленные уверяли, что две пушки установлены на сторожевой башне, а третью, охраняющую развалины восточной стены форта, невозможно перетащить к перевалу, но валлиец не хотел рисковать.
Шарп с изумлением понял, что его задевает то, что он больше не был самым старшим из офицеров во Вратах Господа. Кинни, Фартингдейл, да и единственный майор фузилёров, имея полковое звание, превосходил Шарпа в чине. Кинни спешился и, наплевав на условности, сердечно пожал стрелку руку.
Восторгам подполковника не было конца. Восхищение у него вызвали и ночной марш, и дневное бдение, и атака, но более всего – отсутствие потерь. Представленные Шарпом Фредериксон, Кросс и Прайс тоже получили свою долю славословий от пылкого валлийца. Сэр Огастес Фартингдейл был не так любезен. С помощью слуги он выбрался из седла, неторопливо расправил шарф, стягивающий высокий воротник его плаща, и лишь тогда снизошёл до Шарпа:
– На этот раз вы справились, Шарп?
– Как видите, сэр.
Фартингдейл что-то невразумительно буркнул, нервно постукивая кнутом по голенищам высоких сапог. Орлиный нос покраснел от холода, губы брезгливо кривились.
– Что с леди Фартингдейл?
– Ждёт-не дождётся вас, сэр.
– Хорошо. – без интереса окинув взглядом форт и селение, сэр Огастес сухо уронил, – Проводите меня к ней.
– Конечно, сэр. Прошу прощения. Лейтенант Прайс!
Перед тем, как последовать за Прайсом, Фартингдейл снял двууголку и с достоинством кивнул Кинни:
– Управитесь пока без меня, Кинни?
– Нет, чёртов штафирка, сейчас всё брошу, и завалюсь дрыхнуть! – зло проворчал валлиец и в сердцах пнул камешек под ногами так, что тот взмыл в воздух и с силой врезался в монастырскую стену. Похоже, ночной поход в обществе сэра Огастеса дался Кинни нелегко, – Должно быть, его супруга – ангел.