Потом у нее «перестало все быть» — она уехала из дома. Могла бы, конечно, не валять дурака, одолеть институты, выйти замуж, крахмалить занавески и воротнички, работать учительницей музыки… А что такого? Но ей показалось это стыдным, вроде подглядывания в чужие окна и списывания из чужой тетрадки. И она предпочла наколбасить сочинение на свободную тему. Тема называлась «Трудный путь великой музыкантши». Все трудности она изобретала себе сама, и это были стильные музыкальные трудности — от всевозможных абстиненций до фолликулярной ангины. Тетя Броня стала совсем плоха. Дочь бодро звонила ей раз в месяц и о себе не пела ни слова. Но тетя Броня страдала телепатией; если женская любовь бывает слепой, то материнская чаще всего — ясновидящей. И от нее Маргарите было не скрыться, она кусала локти и изо всех силенок маскировалась — посылала маме просветительские подарки в виде альбомов Модильяни и подозрительные, никому не известные поэтические опусы в глянцевых обложках. Мол, that’s all right, mama. Ничто не спасало: маме уже снились вещие сны о нездоровье…
Глава 9
О добре и зле, о дружбе и не очень
На три дня Рита пропала. За это время Елизавета Юрьевна настырно исполнила долг прошедшей дружбы: она предупредила Катерину об опасности. Она постучала в дверь, отказалась от супа, от ласкового приема… Катя не лицемерила, ее любимое «как ни в чем не бывало» было совершенно иным свойством, для которого еще не придумали названия. Она спокойно смотрела сквозь Елизаветины истерики, Риткины страсти, глаза ее, до того большие и навыкате, словно переполненные гелием воздушные шарики, готовы были улететь отдельно от тела в доказательство безмятежного Катиного счастья. Она сообщила излишне торжественно, что ждет ребенка, а Веня покупает комнату. У Лизы в голове промелькнуло другое: «Раньше Кате не везло с мужчинами. Но она продолжала улыбаться, следить за прической и покупать ароматы для причинных мест. И ничуть не смутилась, когда блудливый хлюпик Яша заявил, что его тошнит от «мятной пиписьки». Ну и пожалуйста, подумала гордая Катерина, не очень-то и хотелось. Она дождалась награды за хорошую мину при плохой игре. Теперь она имела хорошую игру при не очень хорошей мине. Вероятно, токсикоз».
«Ну что ж… здорово, я рада», — сказала озадаченная и очень далекая от радости Елизавета. Вообще-то нужно было срочно спасаться бегством или обретать христианскую любовь к врагам своим. Но Лиза оказалась где-то между… Советовать счастливым людям сделать пробу Вассермана — это уже слишком. Елизавета чувствовала себя неудачливой завистливой разлучницей. Или сестрами Золушки и крысой Ларисой заодно. Что с того, что в кармане у нее лежала злополучная справка Маргариты, а в голове теплились благие намерения. Справку она так и не вынула на свет божий, а Катерина снова стала милостиво предлагать свои угощения: я, мол, за все вас прощаю, но болезнь вы выдумали неудачно, а может, и не выдумали, но к нам с Венечкой она отношения не имеет. Вот такая я великодушная, Екатерина Третья…