Расплата за жизнь (Нетесова) - страница 2

— И где же он теперь? — опешил дед.

— Забыл доложиться! Смылся без обратного адреса! А я всю жаль свою посеяла в тот день. Не стало в душе тепла к людям. Ровно тоже войну прошла, — вздохнула проводница, словно оправдываясь перед стариком за недавнюю грубость.

— Э-хе-хе, — выдохнул старик, когда проводница ушла из купе. И обратился к Сашке, указав взглядом на военную форму: — А ты-то, сынок, откуда едешь?

— Из Сумгаита, — ответил коротко, нехотя.

— И чего вас носит по земле? Ну на что оно вам — головой рисковать? Ведь одна жизнь! Мать с отцом извелись, наверное, покуда дождались? Сам из России?

— Конечно!

— А что забыл в Сумгаите?

— Служил там. Как и все!

— У меня пятеро сыновей было. В живых — один остался… Тоже служили. Как все. Только вернуться не довелось четверым. Кого от кого защищали, никто не понял. Вот только бабка моя не выдержала. Померла с горя, когда похоронку получила на четвертого. Разве для войны она их рожала? Думала, внуков будет полный дом. ан, одни погосты… С них не уходила. Так и кончилась у могилы… Вот последний сын и забрал меня. Подальше от горя и памяти. Он — штатский. По войнам не мотается. Про меня позаботился. Чтоб не околел я с голоду на свою пенсию. Оно ведь как нынче, дети воюют где-то, а старики в доме с голоду пухнут. Выходит, всем горе от такой судьбы. Никто никому не нужен… И ты, пока не поздно, одумайся, сынок! На что тебе лихая доля?

Сашка отвернулся к окну. Продолжать разговор не хотелось. Ведь он уезжал с Кавказа навсегда. К семье, в Россию, на новое место службы. Он устал от походной жизни. Ему хотелось к своим скорее. А тут старик за душу дергает, заживо отпевает.

— У моего старшего невеста была. Хотели после армии пожениться. Да только не повезло. Осталась невеста в старых девах…

— А вы почему на Кавказе жили? Иль из местных? — решил перевести разговор на другую тему.

— Я после войны туда махнул. Друг-однополчанин уломал. Оно и вертаться было некуда. Село и родню мою немец сгубил. Я и прижился в Грузии. Слышал про Батуми? Он на самом берегу моря приспособился. До Туретчины — рукой подать. Вот я и прикипел. Судьбу сыскал. Поначалу у друга жил. С полгода. А там — сосватали меня за Ламару.

— Как это — сосватали вас? — не понял Сашка, подумал, что ослышался.

— В соседях они жили. Пригляделись. По душе им пришелся. Вот и заглянул как-то вечером ее отец. Сказывает, мол, нравишься нам. Может, женишься на нашей Ламаре. Хозяином станешь. Я и согласился…

— А как же любовь? Даже не встречались с нею?

— Нет, сынок! Другое время было. Не до Любовей. Да и какая мне разница была? Она или другая? Бабы друг от друга мало чем отличаются. А эта — смирная была. Не то что наши — деревенские девки. Горластые да озорные. Им каталкой мужика отгладить, что за стог свернуть. Ламара уваженье ко мне имела всю жизнь.