– Норманн, мы решили по ночам согревать твою постель, – медленно краснея, заявила Флейен.
– Сразу вдвоем?
– Нет, будем приходить по очереди, – стараясь выглядеть невозмутимой, продолжила девушка.
– Если вы так решили, – ее щеки уже стали пунцовыми, и Руслан отвернулся к окну, – я не возражаю.
«Прав Ахилл, совсем дикарки», – подумал Норманн, слушая звук удаляющихся шагов. В тот момент он и решил сделать для них ламеллярные доспехи, тем более что необходимые для проката валики уже доставлены в кузницу. Деятельная натура Савиолло и Рокко приносила значительную пользу. Они сами не могли сидеть на одном месте и тормошили закончивших реабилитацию воинов. Сообща соорудили сани и за день успевали сделать две, а порой и три ходки к порталу. Перетащили всю ткань, фанеру, а сейчас заканчивали вывозить стальные трубы. Пробный прокат полос дал достаточно широкий лист двухмиллиметровой толщины. Так что можно было изготовить нормальную кирасу. Однако проверочные испытания разочаровали: и стрела, и меч пробивали самодельную броню. Цементирование углеродом или жесткая закалка несколько улучшали прочность металла, но не принципиально.
– Да нормально у тебя получилось, не переживай, – обнадежил профессор.
– Чего тут нормального? Толстая кожа намного надежнее.
– Ты сам хвастался, что прочитал большое количество книг по тематике древних войн, оружия и брони.
– Самая прочная броня из шкуры носорога.
– Ты смотришь не в ту сторону. Армию вооружают и снабжают по принципу достаточности денег.
– Предлагаете отправиться в Африку и пристрелить десяток этих милых зверушек?
– Сначала подумай. Переход от брони из кожи к железу произошел не по причине лучшего качества, а из-за дешевизны.
– Но я легко пробиваю этот металл!
– Не занимайся фигней, а делай кирасы. Таких луков и мечей, как у тебя, в этом мире не так уж и много.
В итоге Норманн сделал кирасы с ламеллярной юбкой, на груди выбил чеканкой медвежьи морды. Затем сделал римские шлемы на ремешках и поножи с наколенниками. Теперь каждый вечер девушки любовно полировали не только мечи, но и броню. Следующим на очереди стал Антанас Тутник, который придирчиво проверял каждую деталь. Долго капризничал по поводу кольчужных рукавов – то слишком широкие, то узкие, то длинные и так далее. Аналогично и со шлемом.
– Ты пойми, я должен хорошо слышать все звуки сражения, а здесь моя голова как в кастрюле, сплошной гул.
Походив немного с новым вариантом шлема, снова вернул с недовольным видом.
– Плохо сидит, то назад сползает, то на глаза лезет, а при резких движениях уходит вбок.