Через все испытания (Сташек) - страница 5

— Рома, милый. А дети?

Оксана рухнула на топчан, обхватив голову руками, заголосила. Роман утешал как мог, а сам думал: «И ее понять можно. Пятеро ведь, один другого меньше. Но и красноармейцы имеют детишек, жен, и война им не всласть, а воюют, проливают кровь. Так с кем же быть? Разве не с теми, кто дал нам землю?»

Взял старое, в заплатах, одеяло, обогрел с обеих сторон у печурки, накрыл Оксану. Раздевшись, примостился на краешке топчана. Оксана приподняла голову:

— Ромушка, без тебя-то как же я…

Роман прижался щекой к мокрому от слез лицу жены, тихо ответил:

— Надо же воевать за новую жизнь. Ради тебя, детишек. Ты у меня умница. Все понимаешь. А покончим со всей этой нечистью — вернусь, ей-богу, вернусь. — Роман поцеловал жену в щеку.

Оксана не ответила. Молчание это угнетало. Закрывая глаза, Роман воображал себя лихим кавалеристом в буденовке. Вот его конь, неистово фыркая широко раздувшимися ноздрями, обгоняет других лошадей и он, Роман, то палит из нагана, то взмахивает блестящим клинком. Справа и слева падают зарубленные беляки…

На какую-то минуту вздремнув, Роман неожиданно вскочил. Ему показалось, что вражеский конник занес клинок над красноармейцем, который подарил Мишутке чайную ложку. И не успела Оксана спросить, в чем дело, как с улицы донеслись призывные звуки трубы. Роман понял: тревога! Грохнули выстрелы, у ворот зазвенели подковы. Горновой выскочил на улицу. Во дворе уже не было ни одного красноармейца.

Роман поспешно седлал коня. Выбежала Оксана, широко простерев руки, обхватила мужа:

— Не пущу!

— Что ты, родная, успокойся, — освободившись из объятий, в последний раз поцеловал ее, легко вскочил на коня, крикнул:

— Прощай, Ксаша!

А от веранды в одной рубашонке вприпрыжку бежал Мишутка, глотая слезы, прерывисто крича:

— Папка! Я с тобой! Па-поч-ка!

Глава 2

Оксана хотела бежать вслед за мужем, но не смогла тронуться с места. С большим трудом дотянулась до угла веранды, прислонилась к водосточной трубе. Сколько простояла, не помнит. Очнулась от возгласа:

— Мамочка, холодно мне… — К ней прижимался босоногий Мишутка. — Домой пойдем.

На озябших плечиках его поблескивали упавшие с крыши льдинки.

Оксана с трудом поднялась на крыльцо, открыла дверь, сделала несколько шагов и упала на остывшую постель.

На рассвете, с трудом переступив порог, в хате появился дед Алексей, отец Романа. Потоптался, опираясь на суковатую палку, сказал:

— Не отстает старуха. «Иди, — говорит, — проведай, душа что-то не на месте». Вот и пришел… Стало быть, ускакал Роман? Дак ты не убивайся. Не куда-нибудь, а за землю биться. Эту нечисть буржуйскую с нее соскабливать.