— Я был пьян? — спросил маркиз.
— Боюсь, что так, милорд. И я впервые видел вашу светлость так «нагрузившимся»!
— И долго я был в этом состоянии?
— Три дня, милорд!
— Я не верю этому!
Маркиз с трудом заставил себя сесть на кровати.
— Три дня! — сказал он как будто сам себе. — И вы думаете, что это возможно от одной бутылки кларета?
— Ваша светлость не пили больше ничего, — ответил Гибсон. — Стюард сказал, что бренди осталось нетронутым.
— Я спал три дня от одной бутылки кларета?
— Их могло быть две, — допустил Гибсон. — Та, что ваша светлость выпили за ужином, и полный графин, поставленный на стол после ужина.
Сидя в постели, маркиз почувствовал, что в голове у него все плывет и кружится, поэтому снова лег.
— Тут что-то не так, Гибсон, — сказал он. — Очень странно! Когда мне станет лучше, я разберусь во всем этом.
— Да, милорд, конечно, милорд, — согласился Гибсон, — но вашей светлости нужен отдых, пока вы не окрепнете.
Маркиз немного помолчал. Затем спросил вслед уходившему камердинеру:
— Молодая леди… — как ее имя?
— Мисс Милфорд, милорд.
— Она еще на борту?
— Да, милорд. Наслаждается каждой минутой путешествия. На палубе с раннего утра до позднего вечера. Мы все говорим, что не видели никогда столь счастливой молодой леди.
Маркиз неподвижно лежал в кровати.
Он начал припоминать, что с ним произошло за последнее время.
Маркиз был тверд в своем решении высадить Олу в Плимуте и послать обратно к ее мачехе, чтобы не нести более никакой ответственности за нее.
Он вспомнил также, как сначала она пришла в ярость и обвиняла его в предательстве. Но потом была удивительно любезной, особенно за ужином.
Медленно, поскольку это стоило ему усилий, он попытался восстановить в памяти все, что было сказано, все, что происходило.
Он припомнил тост, который она предложила, затем налил немного кларета в ее бокал и наполнил свой, как она уронила под стол свою бриллиантовую брошь.
Он достал ее, после чего она поблагодарила его и приподняла свой бокал со словами:
«Пить до дна!»
Он тихо воскликнул.
Как раз после того, как он выпил свой бокал кларета и подумал, что у вина странный привкус, он погрузился во мрак и ничего не помнил.
Маркиз быстро смекнул, что с ним стряслось, хотя и казалось невероятным, что в реальной жизни могут произойти события, описываемые в романах Вальтера Скотта. Он был уверен в том, что, когда поднимал ее брошь, Ола каким-то образом ухитрилась что-то подбавить в его вино.
«Но разве могла она носить с собой наркотики?» — поражался он.
Вспомнив, какой тяжелой была голова и смутной память, когда он проснулся в первый раз, его внезапно осенило, что он уже когда-то пережил подобное состояние.