— Хорошее. Но я бы на твоём месте назвал так: «Свободу Шаримбе!»
— А ведь и правда! Я следующий сборник так назову. Хорошо, что подсказал. Валера, какой же ты у меня гениальный!
— У тебя?..
— Да, у меня. Разве ты всё забыл?
— Нет, не забыл… Так с чего же начался ваш разрыв? Неужели я во всём виноват?
— Извини, но ты здесь совершенно ни при чём. Всё началось с моей болезни. Когда выяснилось, что я онко, господин Проломов бил себя в грудь и клялся, что сделает всё для моего излечения. При этом не переставал ревновать меня к каждому кусту. Мне говорили, что ревнивцы чаще всего бывают сами изменщиками. Потом и это подтвердилось. И ого-го как! Но пусть бы только это. Он просто оказался подонком. Я ездила лечиться в Швецию, потом в Японию. Потом нашли отличного врача в Германии. И тут вдруг господин Проломов не выдержал: «Опять, значит, моя яхта откладывается». Тут же спохватился, покраснел… Но было поздно. Он всё яхту собирался покупать, а из-за моих врачей покупку приходилось откладывать. «Так тебе яхта дороже?» И тут он: «Да эти врачи все шарлатаны! Да всё бесполезно! Да они только деньги вытягивают, капиталисты проклятые!»
— А он кто?
— Представь себе, он до сих пор себя капиталистом не считает. Ведь он некогда был крутым партийцем.
— Понятно.
— В общем, вдруг он мне заявляет, что больше денег на врачей не даст, потому что всё без толку. Я стала требовать свою долю, а он, собака, обложил меня со всех сторон. С трудом наскребла на лечение и поехала в Гамбург. А там врач оказался вовсе и не немец, и не капиталист, а хороший русский парень, моложе меня. И вот, представь себе, вылечил!
— Должно быть, влюбился в тебя с первого взгляда.
— Конечно влюбился!
— А любовь творит чудеса.
— А любовь творит чудеса, Артосов! У меня закрутился такой бурный роман с ним, что… Прости, я жестокая, что тебе это рассказываю. Но я так счастлива, Валера! Как только я подала на развод с господином Проломовым, у меня всё пошло на поправку. И всё благодаря новой вспыхнувшей любви. Ты не представляешь, как я счастлива! И, конечно, ты тоже виноват в моём счастье. Ты прав, всё началось с тебя. Когда ты в Доме дружбы народов взбеленился. Ведь всё тогда могло иначе повернуться. Знаешь, что господин Проломов хотел тебе тогда хорошее предложение сделать?
— Муки и перца?
— Лучше. Он хотел тебе заказать большую и богато иллюстрированную книгу. «Горизонты Тузгаза». С солидным гонораром. И всё было бы по-другому.
— Не надо. У меня один приятель, прозаик, тоже про крупных капиталистов пишет. Они просто так никому денег не платят. Он мне подробно рассказывал. За книгу ему платят столько, сколько сами за один вечер в ресторане могут на троих профукать. А жилы из него вытягивают при этом без остатка. То не так, это не так. Себя считают королями, а на него смотрят как на букашку. Нет уж, я гораздо лучше поесенил! И по мордасам, бывало, кому-нибудь съездишь с огромным удовольствием, и посуду побьёшь, и столы вверх тормашками.