Один из новичков, добравшихся до Шарухена, приблизился к Голенастому.
— Можно поговорить с тобой?
— Теперь, когда она за воротами, можно.
— Какое дело демонице до луны?
— Каждый раз в новолуние она выбирает узника и медленно его душит на глазах у всех остальных.
Сгорбившись, старик уселся между заключенными 1790 и 2501.
— Что это за числа у вас на руках?
— Клейма каторжников, — объяснил писец. — Завтра и у тебя с товарищами они появятся.
— Что ж, выходит, они отправили на каторгу больше двух тысяч человек?
— Много больше, — вздохнул Голенастый. — Страшно подумать, сколько несчастных умерли по дороге, скончались от пыток…
Старик сжал кулаки.
— Главное — не терять надежды, — внезапно с неожиданной силой произнес он.
— Почему это? — с недоумением спросил писец.
— Потому что гиксосы с каждым днем теряют уверенность в себе. В городах Дельты, в Мемфисе поднимают голову их противники.
— Доносчики и соглядатаи быстро с ними расправятся.
— Поверьте, и у тех и у других с каждым днем прибывает работы.
— Соглядатаев столько, что от них никому не сбежать.
— Я убил одного собственными руками за то, что он донес на женщину, вырвавшуюся из рук похотливого стражника-гиксоса. Он был молод и крепок, но у меня достало сил справиться с бесстыжим чудовищем, и я нисколько об этом не жалею. Мало-помалу до людей начинает доходить, что, как только они склоняют голову, их волокут на бойню. Владыка гиксосов хочет одного: уничтожить всех египтян и заменить их своими соплеменниками. Они отбирают у нас землю, дома, имущество, а заодно хотят растоптать и сердца.
— Да, именно для этого и создана здешняя каторга, — согласился писец, голос которого прозвучал едва слышно.
— Апопи забыл, что надежды египтян небеспочвенны, — с жаром прошептал старик.
Сердце Голенастого забилось быстрее.
— Царица Свобода — вот наша надежда, — продолжал старик. — Она никогда не устанет бороться с насильниками.
— Войскам фиванцев не удалось взять Аварис, — напомнил писец, — фараон Камос погиб. Царица Яххотеп облачилась в траур и затворилась у себя в городе. Рано или поздно гиксосы завладеют Фивами.
— Ты заблуждаешься! Царица Яххотеп совершила уже столько чудес. Она никогда не откажется от борьбы.
— Ее борьба всего лишь легенда. Никому не дано сломить военную мощь гиксосов и никто не вернется живым с этой каторги, о которой фиванцы и не подозревают.
— А я верю тебе, старик, — сказал Голенастый. — Царица Свобода мне поможет, и я снова увижу своих коров.
— А в ожидании помощи наведем порядок у нас в тюрьме, — с горечью проговорил писец, — иначе нас отлупят палками.