Дома, из которого он вышел, уже не было. Вместо него бесформенной грудой валялись какие-то обломки стен да куски дерева, и по ним, набирая на глазах силу, уже перебегали языки огня. Увиденное подбросило поэта, заставило вскочить на непослушные ноги, и, пошатывающейся походкой, едва не падая, мужчина ринулся туда, где совсем недавно опухшие от поцелуев губы ласково шептали ему:
— Останься, Юмис!
Он не внял просьбе, и теперь, сдирая руки в кровь, пытался разобрать развалины, добраться до недавно покинутой спальни, в которой, хотелось верить, находилась живой и невредимой женщина, внезапно ставшая самой дорогой на свете. Поэт ничего не слышал и даже сам не понимал, что бормочет одно и то же:
— За что? За что?
Что-то чрезвычайно острое и раскаленное сразу в нескольких местах ворвалось в его спину, обосновалось внутри, и вырвавшийся из горла короткий вскрик прорвался даже сквозь заложенные уши. Боль была адской, рот помимо пыли вдруг наполнился какой-то солоноватой теплой жидкостью. Сознание стало оставлять поэта, а его руки продолжали шевелиться, но уже не в желании разобрать завал, а лишь в приближении агонии.
Тело распростерлось на камнях, окрашивая их в густой багровый цвет, и куда-то улетучилась память о недавних счастливых минутах.
Последняя короткая конвульсия, выдох, тьма…
33
Города больше не было. То тут, то там грохотали взрывы, в воздух взметалась смесь дыма, земли и обломков домов, полыхало пламя, и посреди всего этого бесцельно носились обезумевшие люди. Другие люди уже никуда не торопились, и их тела, разорванные, окровавленные, бесформенными грудами валялись там, где застала их смерть или куда их перебросили последующие взрывы.
Привычных улиц не осталось. Там, где он проходил совсем недавно, громоздились завалы или осыпалась разверзшаяся земля, потому Весан был вынужден постоянно петлять, находя единственный путь туда, где завис огромный столб дыма и пыли, укрыв в своей темноте то, что недавно являлось дворцом правителя.
«Отважный тигр» не ведает страха. Конечно, на самом деле страх был, но дед был отменным учителем и неплохо воспитал любимого внука. Пусть рухнет весь мир, но «тигр» обязан выполнить свой долг, и не столь важно, что Весан еще не прошел все испытания. Он проходил их прямо сейчас, под рушащейся с небес смертью, ни на мгновение не задумываясь, зачтется ли ему это все равно где — здесь или на небесах.
Повсюду слышались крики, то и дело они заглушались очередным разрывом, и казалось, этому не будет конца.
Но конец наступил. Земля вспучилась почти перед Весаном, и легкое тело парнишки отлетело назад. Удар был так силен, что юноша потерял сознание. Когда он очнулся, вокруг было поразительно тихо. Весан не понял, что он сильно контужен и оглушен, он воспринял тишину как завершение бомбардировки. Впрочем, контузия была не самым страшным из того, что его постигло.