Бенкендорфа поглощали текущие заботы. Обязанности начальника штаба оказались достаточно разнообразными, и любая промашка выходила боком Бенкендорфу — ведь он новая метла. В апреле — ровно через год после назначения — произошла смена полкового командира в Семеновском. Аракчееву удалось перед отъездом императора Александра на конгресс в Троппау добиться назначения полковника Шварца. Великий князь Михаил от аракчеевского служаки в полном восторге: во-первых — не вор! Во-вторых, солдата знает до тонкости. В-третьих, к масонам не имел никогда никакого отношения, потому что служил в Гренадерском графа Аракчеева полку, которым командовал Стюрлер. Сам Стюрлер хоть масонством и баловался, но позднее отошел и прежних собратьев старался выжить в другую часть. Правда, Шварц при Стюрлере служил не очень долго.
— Ну теперь я за семеновцев спокоен, — сказал Бенкендорфу великий князь.
Бенкендорф с сомнением посмотрел на него. Шварц, конечно, обладал достоинствами, но 6 семеновцами будет трудно ужиться. Титулованное офицерство, взросшее на вольтерьянстве и с облегчением вне казармы переходящее на французский язык, этакому солдафону и любителю шагистики спуску не даст. Столкновения неизбежны. Да где их нет! Однако когда император в Петербурге — спокойней. Едва уезжает — все приходит в движение. Отношения между подданными обостряются, и вслед государю летят курьеры с жалобами. Бенкендорф и сам не прочь послать курьера, да через Васильчикова не перескочить. Когда после отъезда государя в Троппау Грибовский после доклада испросил личной аудиенции, то Бенкендорф решил в любом случае отправить его к командиру корпуса.
— Слушаю тебя, Михайло Кириллович, — сказал Бенкендорф, опуская глаза и пытаясь избежать прямого упорного взгляда библиотекаря. — Однако если какая просьба денежного свойства, то не лучше ли сразу к Иллариону Васильевичу? Он помягче меня и возможностями располагает большими.
— Речь, ваше превосходительство, пойдет отнюдь не о денежных средствах, а о совершенно иных материях. Я решился сообщить вам некую тайну, не терпящую отлагательств, и думаю, что ее надобно как можно быстрее довести до сведения его величества.
— Сообщи мне, братец, свою тайну. Любопытно. Не Греч ли обеспокоил?
— Я член общества, носящего название «Союз благоденствия». И даже состою в Коренной управе — его высшем органе.
— Надеюсь, общество не противузаконное?
— Поначалу и мне казалось, что так, но позднее, ваше превосходительство, я убедился в обратном. Каюсь, что так долго не отваживался отстать от него.