Полковник Обрезков в кабинете показал, как Шварц ложился на землю и лежал до тех пор, пока батальон не проходил мимо. Оказывается, смотрел, как солдаты носок тянут. Полковой командир, валяющийся на плацу в пыли, — картинка и для гатчинцев редкая, но служебное усердие превышало комизм ситуации. Император и Аракчеев хотя бы по краткости срока пребывания Шварца в полку станут на его сторону, что Васильчиков использует против Бенкендорфа. Император придет в бешенство, и голубой взор станет темно-синим. Так Бенкендорф и очутился в западне. Вадковского, Ефимовича, Обрезкова и других он решил успокоить, а дальше видно будет. Да, сейчас глупо поднимать историю, но осторожность соблюсти полезно.
— Я выслушал вас, господа, с вниманием. Удивление ваше и некоторое разочарование понятны. Я прошу вас, Иван Федорович, — обратился он к Вадковскому, — тотчас же оставить намерение обратиться к полковому командиру. Никакой пользы это не принесет, и избранная форма обращения сюда не годится. Батальонные командиры, на мой взгляд, обязаны успокоить ротных, унтер-офицеров и фельдфебелей и воздействовать на солдат обещанием грядущих улучшений. Если семеновцы сумеют потерпеть какое-то время, то вскоре смогут почувствовать счастливую перемену. В противном случае неприятностей не оберешься. Я обещаю обо всем известить Иллариона Васильевича, а вам настоятельно предлагаю не торопиться и не впадать в уныние.
Летом прошли инспекторские смотры. Сначала в полк приехал командир дивизии генерал барон Розен.
— Братцы! Есть претензии? — спросил он у правофлангового.
В ответ — гробовое молчание. Шварц смотрел в небо — будто не его касалось. Розен пожал плечами.
— У кого есть претензия, братцы? Ничего не бойтесь! Два шага вперед!
Опять гробовое молчание. Сергея Муравьева-Апостола только качнуло.
— Семеновцы, имеете ли жалобу? В последний раз спрашиваю!
После смотра барон специально подъехал к первой роте первого батальона и в присутствии капитана Кошкарева и полковника Вадковского сказал:
— Гренадеры! Не буду обманывать. Мне доложили, что среди вас есть люди, которые дурно отзываются о командире полковнике Шварце. Причем отзывы сии произносятся во всеуслышанье. Я не хочу верить подобным слухам. Вашим поведением вы докажете, должен ли я верить подобным слухам, противным чести роты его величества?
И вновь — ни звука. Капитан Кошкарев скомандовал:
— По отделениям направо, марш!
А нынче у этого Кошкарева гренадеры и взбунтовались. Вот тебе и ангелы!
В самом конце августа инспекторский смотр проводил сам Васильчиков. Ничего не говоря и не приветствуя встретивших его офицеров, он проскакал по плацу из конца в конец. Тихим угрожающим голосом задал положенный вопрос насчет претензий и жалоб. Недолго подождав, обронил: