Ангел?
— Не останавливайся.
Его губы были мягкими, его едва заметная щетина царапала ее щеки. Каждый раз, когда он поворачивал голову, погружаясь языком глубже, сильнее, и оцарапывая еще немного, импульсы наслаждения пробегали к ее соскам и развилке бедер.
Она застонала, не в силах сдержаться.
— Тебе нравится мой поцелуй? — поинтересовался он. — Я не делаю тебе больно?
— Нравиться. Не больно.
Сжимая напряженные мышцы его плеч, она думала, что не будет возражать против капельки боли. Она жаждала, чтобы его зубы вцепились в нее, а тело придавило ее. Погрузилось в нее.
— Я рад.
Его язык проскользнул мимо зубов, и приласкал ее небо.
Так приятно, но все же она нуждалась в большем. Возможно, ей нужно все, что он может дать. Она определенно желала, чтобы он потирался об нее — почему он этого не делает? Желание немного поугасло. Почему его голос звучал так спокойно? Так… бесстрастно?
Вопросы остудили горячие языки ее пыла, и она начала замечать и другие мелочи. Она развела ноги, но он не прильнул в предложенную колыбель. Она вцепилась в него, отчаянно прося о большем, а он оставался отстраненным, касаясь ее только языком. Она снова и снова вздыхала, его же дыхание было размеренным.
Даника вжалась в подушку, отпрянув от Рейесовых губ. Она по-прежнему тяжело дышала; он — дышал совершенно нормально. Она подняла глаза, не ведая, что и подумать.
— Ты начал это, — сердито произнесла она. Он затеял это, но по-настоящему не принял участия. — Почему? И не плечи чепухи про желание положить конец потребности во мне. Ясно, что ты не хочешь меня.
Говоря это, она чувствовала, как нарастает ярость в груди.
Его глаза распахнулись. Обычно они были такими темными, что казалось, что зрачки поглотили радужку. Сейчас же они искрились и переливались, подобно бурлящему океану чувств… оттенок багрянца обрамлял черноту.
Глаза демона.
Она сглотнула. Напоминание о зле внутри него устрашило ее. А все же желание осталось. Тело ныло и испытывало страстный голод. К нему, только к нему. Почему?
Чем больше она пыталась убедить себя, что он такой же, как и все мужчины, тем сильнее она убеждалась в обратном. Он был Рейесом, сплавом мужчины и демона, влекущим и отпугивающим ее одновременно. Он был плюсом и минусом в одной чувственной обертке, а вкус его поцелуя в одно и тоже время переносил ее на вершину небес и в глубины инферно.
Он пришел из ее ночных кошмаров, но превратился в ее фантазию, летящую на прозрачных крыльях сквозь каждую частичку ее естества. Он был единственным, кого она желала, и тем, от кого должна была бежать.