Я взял блокнот и просмотрел колонки, в которые заносились все параметры этого необычного наблюдения. Особенно меня заинтересовала та, где значились буквы, облюбованные насекомым. Я прочитал их и пожал плечами. Ральф нервным движением забрал у меня блокнот.
– Да, в этом нет никакого смысла, – торопливо согласился он. – Вообще не имеет смысла этим заниматься. Во всяком случае, не так.
Он обвел взглядом развернутые тома, и я впервые признался себе, что это был взгляд безумца – лихорадочный, беспокойный, пустой. Ральф между тем спросил, видел ли я фотографии, сделанные им в той расщелине, куда его спускали на веревке?
– Ну конечно, – ответил я. – Они ведь вошли в отчет экспедиции.
Он засмеялся коротко и невесело и будто сам испугался этого звука.
– Вы ведь помните, – продолжал он, – что стены камеры были покрыты иероглифическими надписями? Помните, конечно. Из-за этих надписей мы и поняли, что нашли вовсе не погребальную камеру. Там не было ничего, что обычно написано в этих местах – ни ритуальных формул, ни магических заклинаний, ни обращений к богам. А ведь они везде неизменны, меняется только имя царя.
Я поддержал его:
– Верно, надписи были довольно странные, я бы даже сказал…
– Бессмысленные! – резко оборвал меня Ральф. – Я сразу это понял, я ведь занимаюсь этим почти всю жизнь! В них не было никакого смысла. Мы пытались читать их и слева направо, и справа налево, и сверху вниз. Неизменно получалась абракадабра, хотя все знаки были нам известны. Ни единого связного предложения. Кроме одного, на потолке.
Я помнил этот снимок, сделанный в расщелине. На отполированном, слегка потускневшем песчанике высечено всего два-три десятка иероглифов. Они были расшифрованы первыми, а дальше дело не пошло.
– Помните, мы с вами чуть не каждый вечер спорили, каково назначение этой камеры? – в голосе Ральфа слышалась горькая насмешка. – Понятно, никто не требовал и не ждал, что мы решим это с места в карьер… И я никак не мог догадаться, пока…
В руке у него все это время был блокнот. Теперь, будто проснувшись, Ральф уставился на него и неожиданно с силой швырнул на пол.
– Пока это не случилось со мной! Это библиотека, вы понимаете? Библиотека, архив, всемирный гороскоп – и то, что мы искали, и то, чего даже не думали найти! Помните надпись на потолке, о том, что каждому, кто спросит, будет дан ответ, и каждый, кто захочет знать, – узнает? И два иероглифа – я их перевел как «ключ», хотя вернее будет сказать – «указка».
Он умолк, внезапно насторожившись, и взглянул на неплотно прикрытую дверь. Мне тоже показалось, что в коридоре скрипнула половица. Рената явно нас подслушивала, об этом говорил и запах свежесваренного кофе, проникший в комнату через щель.