— Она обычно приходит в контору, и они вдвоем подолгу болтают, они оба фанатично преданы этим местам. Им есть что сказать друг другу. Я бы предпочел жить поближе к горе
Кения, там более здоровый климат. Но не всегда удается делать то, что хочется.
Он продолжал меня разглядывать.
— Ландлер? Разве это французская фамилия?
— Да, но эльзасского происхождения.
— Вы говорите по-немецки?
— Да.
— Великолепно! — воскликнул он, — Вы будете здесь счастливы. Я думаю о Фридрихе, это будет его праздник.
— Фридрих? Кто такой этот Фридрих?
Каждая минута готовила мне новую ловушку.
— Фридрих — это «идеальный ребенок».
— Объясните. Что еще за история с «идеальным ребенком»?
— Так его называет Энджи. Соседи Энджи, живущие в коттедже рядом с вашим, немцы. Фридрих — их сын. Энджи часто говорила: «Забеременеть легко, главное — найти хорошего отца для своего ребенка, а это сделать намного труднее». Мистер Пфайфер и я — закоренелые холостяки старого типа, нам удивительно слышать такие речи… Фридрих уже здесь на отдыхе. В этом году они приехали рано. Он присматривает за коттеджем Энджи, от него не ускользает ни одно движение, он с нетерпением ждет новой встречи с ней. Возможно, он влюблен в нее, но я не могу это утверждать. Сегодняшние дети все рано созревают, ему всего-то восемь лет, а он уже такой проницательный! Ах, нынешние детки меня просто пугают.
Я шел вслед за Гарднером. Мы подошли к входу.
— Да, — пояснил он, — Фридрих испытывает к Энджи настоящую любовь. Он проводит с ней по много часов, они гуляют по пляжу во время отлива, там можно исходить многие километры при условии, что на ногах хорошая обувь. Они ездят на машине в супермаркет за минеральной водой.
Машина? У Энджи здесь есть машина? Я подумал о плоском ключе в кармане. До нас донеслись какие-то звуки, голоса мужчин, смех. Слова на немецком языке.
Весь этот мир был враждебным для меня. Я должен спрятать Энни и немедленно уехать. Мы были уже внизу на кухне, как в дверь постучали. Гарднер открыл дверь, на пороге стоял белокурый мальчишка. На вид ему было лет семь-восемь, он был плотным, загорелым, на облупившемся носу сидели очки в металлической оправе.
— Здравствуйте, — сказал он по-английски.
— Привет, Фридрих. Представляю тебе нового мужа Энджи.
Я протянул ему руку:
— Здравствуй. Похоже, ты приятель моей жены.
Я хотел быть современным, легким в обращении, дружелюбно настроенным, но мысленно проклинал этого Фридриха.
— Вы новый муж? — спросил он недовольно, — А доктор ушел?
Он внимательно рассматривал меня.
Мне пришлось отказаться от «тона для разговора с детьми». Он рассмеялся бы мне в лицо. Я коротко объяснил ему, что с доктором произошел несчастный случай, что он умер и что я женился на Энджи. Я разговаривал с ним, как со взрослым.