Она улыбнулась и поправила волосы.
Девушка заметила на другом берегу ручья деревянную скамейку и стол, явно сделанные надолго.
— Наверное, кто-то заходит сюда отдохнуть?
— Моя мама любила сюда приходить.
Ее кольнуло острое чувство жалости. Внезапное до того, что защемило в горле. Она поняла, что Шейну необходимо выговориться, поделиться с кем-то болью, которая живет глубоко внутри и не дает покоя.
— Что с ней случилось? — тихо спросила Кристи.
— Три года назад они с отцом возвращались из поездки. Оба устали и мечтали поскорее оказаться дома, поэтому ехали слишком быстро. Лопнуло колесо, автомобиль слетел с дороги и врезался в дерево. Родители погибли, не доехав до дома совсем чуть-чуть.
Рассказ дался Шейну очень нелегко.
— Прости. — В порыве сочувствия девушка сжала ему руку и вспомнила о своих родителях. Они вышли на пенсию, но по-прежнему были полны жизни и энергии и мгновенно срывались с места, как только ими овладевало желание попутешествовать. — Даже не знаю, что бы со мной было, случись такое с моими родителями.
— Ты никогда этого не испытаешь. Я верю.
Они молча сидели, и прошло немало времени, прежде чем Шейн, вздрогнув, произнес:
— Я не собирался…
— Не надо. — Кристи прижала ему к губам палец. — Пусть все будет, как будет.
Шейн осторожно поцеловал ее в волосы, и сердце у девушки забилось чаще. Боясь показаться слишком чувствительной и навязчивой, Кристи взяла себя в руки и как можно беззаботнее поинтересовалась:
— Куда мы сейчас поедем?
— Если хочешь увидеть лучшие пастбища во всем штате, то можно отправляться в путь. — Шейн улыбнулся своей обворожительной улыбкой, которая, должно быть, свела с ума немало женщин, и галантно протянул руку, помогая ей слезть.
Он шел за Кристи, размышляя о том, что им следует чаще совершать конные прогулки. Он мог прикасаться к ней только в те моменты, когда девушка садилась верхом или спрыгивала с лошади на землю. Вот и сейчас он не собирался упускать такой возможности.
Его раздумья прервал звонок мобильника. Шейн, поморщившись, извлек трубку из кармана.
— Ханк, я сто раз тебе говорил…
— О-о…
Услышав перепуганный голосок Тилли, он закрыл глаза и глубоко вздохнул.
— Шейн, я боялась, что тебя огорчит мой звонок, но, оказывается, ты злишься на Ханка. Но чем такой милый человек мог тебя…
— Я не злюсь на Ханка, — ответил Шейн, медленно проговаривая каждое слово.
— Ты уверен? — засомневалась Тилли.
— На все сто.
— Я подумала, может, мне поговорить с Ханком и попросить, чтобы он не беспокоил тебя, пока ты…
— Тилли! Вам что-то нужно, или вы просто хотите, чтобы я свихнулся?