– Это он больше представляется, – ласково улыбнулся хозяин. – Имечко обязывает.
Маринка уже сама гладила собак, а Корнеев все не выпускал ее руки из своей.
– Да ты замерзла совсем! – вдруг воскликнул он. – Пойдем ко мне чай пить, не все же мне у вас гостить.
– Ну почему же, – смущенно произнесла она. – Я уже тоже… гостила.
– Пойдем, пойдем. – Он помог ей подняться. – Сегодня зажжем камин! Будем сидеть у камина, пить чай и болтать.
– Вообще-то я к вам по делу.
– К нам – это ко мне и к собакам?
– Ну да, к вам всем.
– Это хорошо, а то я уж думал, мы опять на «вы», – усмехнулся Корнеев, решительно взял Маринку за руку и повел в дом. Собаки двинулись следом.
Сначала они затапливали камин. Маринка, как могла, помогала, то есть тыкала щепочкой в слабый огонек. Но очень скоро камин разгорелся, и хозяин принес на маленький столик чайник, бутылку ликера и печенье.
– Вот все, что есть, – развел он руками. – Угощайся. И рассказывай, – что у тебя за дела появились к моим собакам?
Маринка взяла кружку в руки. Она не могла смотреть Корнееву в глаза – так они лучились…
– Понимаете…
– Мы на «ты».
– Ну да… Понимаешь, мне надо ваших… твоих собак пригласить к себе в гости.
– Ого! – вздернул брови Корнеев. – А чем они заслужили подобную милость?
– Они пока не заслужили, и никакая это не милость. Мне просто нужно, чтобы собаки немного помогли. Пусть у меня поживут, и все. Придет мой муж вещи забирать – а тут собаки. А он их боится и не любит. Подумает, что они здесь живут, и больше не вернется.
– А без собак, значит, никак не уходит?
– Нет, – печально вздохнула Маринка.
Корнеев задумался.
– Не получится? – жалобно спросила она.
Она наконец сообразила, какая ересь пришла ей в голову. Как можно чужих собак оставить с чужим человеком, да еще в незнакомой квартире? А если они на Артемия кинутся? Маринка с ними не справится.
– Да, я понимаю, – проговорила она. – Идея была глупая. Но… я…
– Ну почему же, – протянул Корнеев и хитро взглянул на Маринку. – Идея может сработать, если с собаками будет их хозяин. Ты не возражаешь?
– Я? Нет.
Господи, сколько же ликера он бухнул ей в чай? Голова-то как кружится! И его глаза… они так близко, а в глазах скачут язычки пламени от камина… И этот полумрак… Он коснулся губами ее волос, стал нежно-нежно покрывать поцелуями лоб, щеки… А Марина все ждала, когда же он поцелует ее в губы. Господи! Как давно она не целовалась! Нет! Так ее не целовал никто и никогда.
Она вздрогнула от того, что собаки вдруг вскочили.
– Они сейчас станут кусаться?
Корнеев перевел дух.
– Нет, – покачал он головой. – Они сейчас будут радоваться.