— Он позвонил мне вчера ночью. Мы разговаривали, когда… — Она не смогла произнести эти слова. — Я услышала взрыв, прямо там, где был он. Я знаю, что он погиб, и теперь никогда не узнает… Я должна была сказать ему, Саффи.
— Что? Ты же твердила, что выходишь за него, только чтобы не лишиться дома. Что это просто брак на бумаге. — И вдруг истина снизошла на нее. — О господи! Ты же любишь его!
Мей не ответила. Она просто повалилась на Саффи, и та обняла ее, и что-то шептала ей, и гладила по спине, как ребенка.
Придя в себя, Адам понял, что лежит в темноте лицом вниз. В ушах звенело, воздух был тяжелым от пыли.
Он поднялся, прислонился к чему-то невидимому. Свет от недалеко взорвавшейся бомбы на секунду озарил комнату. В руке Адам держал телефон, по которому недавно общался с Мей.
Он должен был сказать ей нечто важное, но кто-то забарабанил в дверь.
Он поднес телефон к уху:
— Мей? — Пыль попала ему в горло, и он закашлялся. — Мей, ты меня слышишь?
Никакого ответа. Он набрал номер еще раз, но ничего не произошло. Сигнала не было.
Он выругался. Надо найти работающий телефон. Позвонить Мей. Сказать ей, что он дурак, что ему очень жаль. Что он любит ее. Всегда любил. Всегда будет любить. И он пополз вперед, освещая путь экраном телефона.
Мей выключила телевизор. Там повторяли одно и то же, снова и снова. Выступали местные эксперты, бывшие послы, политики всех мастей — и толком не говорили ничего.
Идут кровопролитные бои, связь затруднена, погибших много. Миллионер Адам Вейвелл, прибывший в Саминдеру для переговоров, числится пропавшим без вести.
— Выйди на воздух, Саффи, — посоветовала Мей. — Пойди погуляй с Ненси. А еще лучше, уезжай обратно в Париж и живи, как жила. Никто ничего не может сделать. Ни ты, ни Мишель.
Она заметила, как Саффи и Робби обменялись взглядами.
— Мей…
— Что? — спросила она. — Это просто еще один день.
Она отдала бы свой дом, свой бизнес, все, что имеет, лишь бы знать, что Адам жив.
Она вздрогнула, когда телефон зазвонил, но не бросилась снимать трубку, потому что уже перестала надеяться на чудо.
Ответила Робби:
— Колридж-Хаус.
Она хмурилась, пытаясь вслушаться, потом молча отдала трубку Мей.
— Мей… — В трубке что-то щелкало, трещало, что-то звучало как… — Мей!
— Адам! — У нее закружилась голова, она стала падать. Робби подхватила ее и усадила на стул. — Ты ранен? Где ты?
— Бог его знает… Отель… Повстанцы… Город… Свадьба…
Связь была такой скверной, что она едва могла разобрать, что он говорит. Но она слышит его голос! Он жив!
— Забудь о свадьбе. Это не важно. Важно, что ты жив. Адам! Ты меня слышишь?! Адам! Связь прервалась, — сказала она и залилась слезами.