– Ой! – взвизгнула Лакшми и тоже отвернулась, зажмурила глаза и закрыла уши ладонями.
В комнате внезапно стало очень тихо, и в этой новой тишине особенно отчетливо были слышны шорохи одежды и позвякивание пряжки.
Альдис стояла, уткнувшись носом в стенку, и ей было стыдно. Стыдно за свое малодушие.
Им-то с Лакшми ничего не стоило отвернуться. А каково Хельгу раздеваться перед двумя девчонками?
Трусость, вот как называлось ее «ты первый». Немного же она сто́ит как солдат, если всегда готова послать вместо себя в бой другого…
– Послушай, Хельг. Может, оставим это на крайний случай? – не выдержала девушка. – Давай сначала попробуем другой подход!
Парень за спиной хмыкнул:
– Можешь поворачиваться.
– Оденься сначала хотя бы.
– А я и не раздевался.
– Что?! – Альдис крутанулась на месте как ужаленная.
Хельг стоял все так же возле статуи в белой рубашке, сжимая в одной руке куртку, а во второй ремень. Под вопросительным взглядом своих спутниц он демонстративно пошуршал тканью и позвенел пряжкой.
На его лице сияла самодовольная улыбка.
– Ну ты и гад! – все, что смогла выдавить из себя Альдис.
Почему-то злиться на парня за эту выходку не хотелось совершенно.
– Всегда пожалуйста. – Сокурсник подмигнул и застегнул ремень на поясе.
Девушка заметила, что пряжка у него испачкана красным. Интересно, уж не встретился ли он где-нибудь в коридорах с Томико?
Она мысленно встряхнулась. Сейчас не время расслабляться. Нужно пробовать разные подходы.
– Может, надо покаяться в грехах? Где-нибудь сидит храмовник и слушает. Как покаешься, «отринешь клевету и ложь», так и двери откроются. – Эта идея неожиданно захватила Альдис. Только…
«Только сказать правду я все равно не смогу».
– Начинай, – тут же отзывается Хельг. Сам он подошел к статуе и начал изучать ее ладони.
Альдис встала на колени и попыталась настроиться на нужный лад. Ей уже приходилось исповедоваться отцу Джавару, ничего сложного в этом не было…
– Я грешна, отец мой. Я не слушалась эрлу Ауд, не уважала старших и дерзила.
Хельг попробовал надавить статуе на руки.
– Не выполняла данные мне поручения, оскорбила майнора Горнего Дома, сбежала от наставницы Нода на корабле.
Хельг прислушался с откровенным интересом.
– Промолчала о драке, подвела свою группу, не проявила должного понимания и терпения.
Хельг отпустил руки статуи и внимательно посмотрел на Альдис.
– Редко вспоминала о Всеотце Небесном и почти забыла слова молитвы. Каюсь в этом и прошу прощения. Клянусь одуматься и искупить свою вину.
Еще пару секунд она стояла на коленях, склонив голову, потом встала, деловито отряхнулась и обратилась к спутникам: