В подтверждение своей вновь обретенной уверенности, Шелли выдержала паузу и вынудила Дэрила заговорить первым.
– Здравствуй, Шелли. – Он был по-прежнему красив и молод, с мальчишескими ямочками на щеках. – Я тебя разбудил?
– Да, – солгала она, проникаясь чувством превосходства при мысли, что стоит в одном халате и не испытывает ни малейшего трепета перед Дэрилом, который не в состоянии пробудить волнения в ее теле – и никогда не мог. Ох, как же ей хотелось выпалить ему это в лицо, рассказать о его несостоятельности, опозорить и унизить так, как унизил ее он, невозмутимо сообщив, что не желает больше видеть ее в своей жизни.
– Можно войти?
Она пожала плечами и посторонилась. Дэрил стремительно прошел мимо нее, и тут вдруг Шелли поняла, что он в ярости. Редко он расстраивался настолько, что это становилось заметно.
Окинув беглым взглядом гостиную, он обернулся и, подбоченясь, – еще один признак его гнева, – велел ей:
– Садись.
– Постою, – ответила Шелли и скрестила руки на груди.
Она совершенно не представляла, что привело его сюда в столь ранний час да еще в воскресенье, но не собиралась подчиняться его приказам, как всегда делала раньше. Единственное чувство, которое он в ней сейчас пробудил, – это любопытство. Но она не доставит ему удовольствия и не станет спрашивать, что ему нужно. Шелли холодно посмотрела на него.
Его подбородок напрягся, он заскрежетал зубами – от этой привычки он несколько лет безуспешно пытался избавиться. Руки его непроизвольно сжались в кулаки.
– Я желаю знать, черт возьми, чем ты тут занимаешься?
Поморгав с невинным видом, Шелли хмыкнула:
– Вообще-то я собиралась варить кофе.
– Не строй из себя дурочку. Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Насчет этого типчика, Чепмена. Ты с ним встречаешься?
Шелли даже удивилась, как ему удается произносить слова, не шевеля губами.
– Ну да, – просто ответила она, – два раза в неделю посещаю лекции по политическим наукам.
– Не только! – прорычал Дэрил, давая волю своему гневу. – Один мой знакомый видел вас вместе на футбольном матче, а позднее – на приеме у ректора. По вечерам ты бываешь у Чепмена дома. Так чем же ты занимаешься?
– Тебя это не касается, – спокойно заявила Шелли, откинув назад голову с дерзостью, от которой Дэрил вмиг остолбенел – прежде ему такого видеть не доводилось. Огонь, полыхавший в ее голубых глазах, тоже был ему незнаком.
Когда он наконец пришел в себя, то прошипел:
– Черта с два не касается. Ты моя…
– Бывшая жена, доктор Робинс. Причем, если помните, бывшей стала именно по вашей инициативе. Не знаю, что вас сюда привело, и знать не хочу, но тем не менее вынуждена попросить вас удалиться.